Battle of La Albuera

Despite his victory over units of the Portuguese Army, Marshal Andre Massena at the Battle of Busaku in September 1810, Massena's subsequent maneuver forced the Duke of Wellington to withdraw his numerically inferior forces for the extensive series of fortifications he had prepared around Torres Vedras to protect the approaches to Lisbon . By October 10, 1810, only the British light infantry division and some cavalry patrols remained outside the lines ^[13] . Wellington manned the defenses with “minor troops” —– 25,000 Portuguese militias , 8,000 Spanish, and 2,500 British marines and artillerymen — keeping their main army of British and Portuguese regular troops dispersed to quickly meet the French attack on any point of the lines ^[14] .

Massena's Portuguese army concentrated around Sobral , apparently in preparation for an attack. However, after a fierce skirmish on October 14, when the strength of the lines became apparent, the French preferred to gain a foothold rather than launch an expensive full-scale attack. They remained in the trenches for a month before returning to the position between Santarem and Rio Mayor ^[15] . After Massena left, Wellington moved the 2nd Division under the command of Lieutenant General Hill, along with two Portuguese brigades and a squad of dragoons on the other side of the Tagus , to protect the plains of Alentejo - both from Massena and from a possible attack from Andalusia of the French Southern Army ^[16] .

Napoleon had previously sent messages to the commander of the Southern Army, Marshal Sult , urging him to send assistance to Massena ^[17] . The orders of the emperor were based on outdated intelligence and involved the sending of only small forces; by the time Soult received them, the situation had changed significantly ^[18] . Soult now knew that the successful attack on Lisbon by the troops indicated in the order was not in his power — between his army and the Portuguese capital there were 30,000 allied troops and six large fortresses — but he nevertheless received orders and felt obligated to do something ^[17] . Therefore, he gathered an army of 20,000 people, mainly from the Vth Corps , and began an expedition to Extremadura with the modest goal of capturing the fortress in Badajoz and, if possible, pulling at least part of the allied forces from their impregnable positions on the Torres-Verdes lines ^{[ 19]} . Along with the Vth Corps, the infantry and cavalry of the 1st Corps of Marshal Viktor , who were besieging Cadiz, also participated in this enterprise. Soult ordered Victor's soldiers to replenish the Vth Corps; Victor was categorically against this, as this greatly weakened his own forces, leaving him only 15,000 people besieging the city, against 26,000 Allied soldiers ^[20] .

After a successful campaign in Extremadura on January 27, 1811, Soult began the blockade of Badajoz. Almost immediately, the Spanish army of Extremadura arrived with 15,000 troops under the command of General Mendisabal . The army of Soult, too small to encircle Badajoz, could not stop Mendisabal from sending 3,000 people to strengthen the fortress, and the rest to the heights of San Cristobal. This posed a serious threat to the French, so Soult immediately began to act. In the ensuing battle of Gebor, the French inflicted a crushing defeat on the Spanish army, killing 1,000 and capturing 4,000 people; French losses amounted to only 400 people. The remnants of the defeated Mendisabal army fled to Badajoz and Portugal. ^[21]

The garrison of Badajoz, under the able command of General Rafael Menacho, initially showed strong resistance, and by March 3 the French had achieved very modest successes in the siege of a powerful fortress. However, Menaho was killed on the city ​​wall by a random shot that day. The garrison command passed to Brigadier General Jose Imas, a rather mediocre military leader, and the Spanish defense began to weaken ^[22] . The walls were finally cracked on March 10th. Soult sought to end the siege, having learned that Massena's decaying army, suffering from disease, famine and an unusually harsh Portuguese winter, had retreated from Portugal. Concerned that the British could now freely deploy troops to liberate Badajoz, Soult sent a delegation to the city demanding the surrender of the garrison. Imas capitulated, and the French captured the fortress on March 11 ^[23] .

On March 12, the news of Victor’s defeat at the Battle of Barroso reached Sult, and he left Badajoz to return to Andalusia, fearing that the siege of Cadiz was lifted. When he reached Seville on March 20, he was relieved to find that Victor’s siege lines were still holding, and Andalusia remained under French control ^[24] . Before leaving, Soult consolidated his conquests in Extremadura, putting up a garrison of 11,000 in Badajoz under the command of Marshal Edouard Mortier ^[25] .

The Allies soon learned of the strengthening of the Sult of Badajoz. After Massena left for Spain, the threat on his part eased, and Wellington prepared to send the 2nd and 4th divisions (now under the command of General William Beresford ) to lift the siege. The orders were first issued on March 8, but were canceled the next day due to false reports that Massena was planning a fight in Tomar ^[26] . After further delays due to the need for two divisions of Beresford to regroup, on March 15 the liberated forces were ordered to rush to Badajoz. Around the same time, Wellington received news of the surrender of the city; the urgency of the task decreased, and Beresford's expedition could continue at a more moderate pace ^[27] .

Mortier Prepares to Attack

Marshal Edouard Mortier, commander of the Badajoz garrison, took advantage of the Allied delay. Leaving six battalions to hold the fortress, in early March, he moved to the nearby Portuguese city of Campo Mayor , with about 7,000 people and three batteries borrowed from the siege of Badajoz. On March 14, the French captured the remote fort of São João (on the first night of their arrival), but it was much more difficult to take the Campo Mayor fortress. Despite the fact that it was defended by only 800 militias and Ordenanças (the Portuguese regular militia) under the command of Major Jose Talaya, the city lasted seven days, surrendering only after the entire facade of the bastion collapsed under the shelling of Mortier artillery ^[28] . Mortier also sent two cavalry regiments under the command of General Marie Victor Nicolas Latour-Mobour to besiege Alburkerke ; The 6,000-strong garrison quickly surrendered, and the French did not need to send reinforcements ^[29] .

The long defense by Major Talaya of the Kampu Mayor fortress allowed Beresford's divisions to arrive before the captured fortress was demolished. Returning to Badajoz after a successful campaign in Portugal, Mortier left one infantry and three cavalry regiments in Campo Mayor under the command of Latour-Mobur to destroy his defenses; Beresford's appearance on March 25 took the French by surprise. However, despite the fact that the allies had 18,000 troops at their disposal, Latur-Mobur calmly built his troops and retreated towards Badajoz ^[30] . Beresford sent 1,500 cavalrymen for the French under the command of Brigadier General Robert Long . Most of the French cavalry was driven back by the attack of the 13th light dragoon regiment; then, however, the poorly coordinated persecution of Latour-Mobour forces ceased. This allowed the French to reach Badajoz with almost no loss. Subsequently, the cause of this failure was the subject of disagreement between supporters of Brigadier General Long and General Beresford ^[31] .

Allies surround Badajoz

Beresford has now embarked on the task of deploying his army to encircle Badajoz, but a series of setbacks delayed the Allies' advance into Spain. Guadiana lay on the route of Beresford, the main river of Spain and Portugal, along which their border partially passes. Wellington promised to provide Spanish pontoons for the construction of the bridge, but they never arrived ^[32] . Instead, they had to build an improvised bridge from improvised materials until April 3. In addition, the provisions promised to Beresford from the city of Estremoz were eaten up by the remnants of the Mendisabal army from Extremadura, which settled in this region after their defeat by Sult at the beginning of the year. Beresford's troops eventually had to procure food in the fortified city of Elvas to feed themselves. Finally, the shoes of the 4th division were completely worn out after a two-week transition, and the delivery of a new one from Lisbon took a week. These delays gave Badajoz's garrison time to work on the fortifications, so they managed to be repaired before April 3 ^[33] . On April 4, Beresford set off further, but a sudden flood demolished his makeshift bridge over Guadiana, causing the Allied vanguard to be stuck on the east bank. This could have been disastrous for Beresford, but Mortier was recalled to Paris, leaving Latour-Mobour to command in Badajoz; he was more concerned about rebuilding the defenses of the fortress than opposing the allied army ^[34] . After the minor success associated with the capture of an entire squadron of light dragoons, Latur-Mobur retreated in front of the superior forces of Beresford, leaving 3,000 people in the garrison of Badajoz and 400 in Olivenz ^[35] .

By April 8, new bridges were thrown across Guadiana, and the next day Beresford's army approached Olivense ; now they crossed the border and were 24 kilometers south of Badajoz. While the British 4th Division besieged the small French garrison left there, the main Allied army followed Latour-Mobour south, sending troops to monitor the Badajoz garrison from Valverde and La Albuera ^[36] . Beresford joined forces with the remnants of the Spanish army of Extremadura (under the command of General Castanios ), which added him 3,000 foot soldiers and 1,000 cavalry. On April 15, Olivens surrendered to the 4th Division, which technically allowed Beresford to embark on the more important task of the siege of Badajoz ^[36] . However, neither Beresford nor Wellington supplied the troops with siege artillery, so it was necessary to improvise on the spot. It was decided to collect a sufficient number of artillery pieces of various quality and year of release from the Elvas fortress, but this caused a new delay in the actions of the Allies ^[37] . Beresford took advantage of this delay in order to clear the south of Extremadura from the French troops, and Latour-Mobour was driven back to Guadalcanal ^[38] . Beresford left his cavalry and brigade under the command of Lieutenant Colonel John Colborne, together with a detachment of Spanish cavalry, to observe the movements of Latour-Mobur and prevent him from returning to Extremadura ^[39] . Wellington was so worried about the lack of progress that he decided to make a short visit. ^[40] On April 22, he and Beresford carried out reconnaissance of Badajoz, and before going north, he prepared for Beresford a detailed memorandum on how to conduct the upcoming siege and the rest of the campaign ^[41] . Beresford slowly but surely followed the instructions and, finally, on May 4 began the siege of Badajoz ^[42] .

A positive development for the Allies was the emergence of another Spanish force in the region. The Spanish regency from Cadiz sent by sea in Ayamonte (at the mouth of Guadiana) General Joaquin Blake with two divisions under the command of Zais and Lardisabal. Having landed on April 18, Blake’s army joined General Francisco Ballesteros in the Spanish city of Jerez de los Caballeros ^[43] .

Although Blake himself was a member of the Spanish regency, in the military hierarchy he was younger in relation to Castagnos (but older in relation to Ballesteros). Therefore, he did not mind when General Castagnos agreed that Marshal Beresford, who was younger than Castanios in rank, should command the combined Allied armies in all battles, because there were more people in the Anglo-Portuguese forces ^[42] .

Armies gather

С того момента, как французы были вынуждены отступить перед Бересфордом, Сульт знал, что Бадахос подвергается риску, и он был полон решимости не потерять единственное приобретение своей зимней кампании. К 9 мая он почувствовал, что время истекает, поэтому он отправился в Бадахос со всеми солдатами из I-го корпуса и IV-го корпуса Южной армии, которых он смог освободить от осады Кадиса и оккупации остальной Андалусии. Вместе с войсками V-го корпуса на андалузский границе под командованием Латур-Мобура, Сульт имел около 23 000 человек и 35 артиллерийских орудий, двигающихся в сторону Бадахоса ^[44] . Его армия была намного меньше, чем у союзников, но он надеялся, что качество его войск скомпенсирует его малочисленность.

12 мая Бересфорд получил сообщения от испанских патриотов в Севилье, которые сообщали об отъезде Сульта. Бересфорд продолжал притворяться, что осаждает Бадахос, отправив безуспешное требование о капитуляции французскому командиру во второй половине того же дня, но теперь он понял, что у него не будет времени закончить осаду, поэтому он отдал приказ о снятии осадных орудий ^[45] . 13 мая испанская конница, прикрепленная к бригаде Колборна, вступила в контакт с французскими силами, и в соответствии с апрельскими приказами Веллингтона они отступили, сообщив Бересфорду о новой позиции Сульта. Позже в тот же день британская кавалерия Лонга также столкнулась с наступающими французами и поспешно отступила; хотя Лонг тоже следовал приказам Веллингтона не вступать в бой, Бересфорд посчитал, что его уход несколько преждевременен, поскольку Лонг мог бы задержать французов ^[46] .

Также 13-го числа Бересфорд перевел 2-ю британскую дивизию , португальскую дивизию генерал-майора Джона Гамильтона и три артиллерийские батареи из Бадахоса в Вальверде — идеальное место для наблюдения за тремя возможными маршрутами подхода Сульта. Приказы Веллингтона предоставили Бересфорду полное право выбирать, бороться ему с Сультом или отступать, и лично он был склонен к последнему. Однако, когда Бересфорд 14 мая встретился в Вальверде с Блейком и Кастаньосом, двумя старшими испанскими генералами, он позволил им убедить себя, что численное превосходство армии союзников над Сультом оправдывает риск битвы ^[47] . Лидеры союзников также согласились сконцентрироваться в Ла-Альбуэра, которая была выбрана Веллингтоном как наиболее подходящее место для попытки противостоять наступлению французов, стремящихся освободить Бадахос ^[48] .

К 15 мая Бересфорду стало ясно, что Сульт выбирает центральный маршрут в Бадахос, который проходит через Санта-Марту и деревню Ла-Альбуэра. Он внес дополнительные коррективы, переместив 2-ю дивизию и португальцев Гамильтона для защиты деревни, где к ним присоединились бригада фон Альтена ( Королевский Германский легион ) и ещё одна португальская бригада, состоящая из гарнизона и легких войск, временно сформированных для кампании ^[49] . Планы Сульта стали ещё яснее, когда его егеря-шассёры и гусары напали на кавалерию Лонга в Санта-Марте — Лонг снова отступил с необоснованной, по мнению Бересфорда, поспешностью ^[50] . Генерал-майор Уильям Ламли занял пост Лонга в качестве командира кавалерии союзников. Причины этого в разных источниках указаны различные: некоторые утверждают, что это произошло из-за некомпетентности Лонга ^[51] , а другие утверждают, что просто из-за старшинства Ламли ^[52] . Непосредственной причиной решения Бересфорда, похоже, было предложение самого Лонга, что назначение Ламли решит вопросы старшинства, возникшие между Лонгом и командирами испанской кавалерии. Фактическая смена командования произошла только утра 16-го, когда Ламли прибыл на поле битвы.

В тот день стычек больше не было, поэтому Бересфорд смог завершить свои перемещения. Фронт позиции союзников определялся рядом небольших водотоков, протекающих с юга на север. Два из них, ручьи Ногалес (иногда называемый Ферия) и Чикапьерна, встречаются к югу от деревни, образуя реку Альбуэра, но ни один из них не был труднопреодолимым препятствием, и саму реку можно было пересечь по двум мостам или вброд. Люди фон Альтена были размещены в самой Ла-Альбуэра, в то время как дивизия Гамильтона вместе с большей частью португальской кавалерии сформировала левое крыло союзников к северу от деревни, а 2-я дивизия генерал-майора Уильяма Стюарта заняла позицию на холме к западу от Ла-Альбуэра. Правое крыло союзной армии было сформировано четырьмя испанскими пехотными дивизиями Кастаньоса и Блейка, а кавалерия и артиллерия союзников вместе с 4-й дивизией обеспечили сильный стратегический резерв ^[53] . К западу от Чикапирны и Альбуэры идёт подъём к низкому безлесому хребту, идущему с севера на юг, увенчанному несколькими холмами, которые становятся всё выше и выше к югу. После битвы Бересфорд подвергся жесткой критике за то, что не занял две из этих вершин, первая из которых находится примерно в одной миле к юго-западу от деревни, а вторая примерно в полукилометре южнее ^[54] .

Подразделения Блейка задержались и прибыли только около полуночи 15-16 мая, хотя они были на месте к началу сражения позже тем утром. Тем временем 4-я дивизия Лоури Коула ^[55] и испанская бригада Де Эспаньи отправились из Бадахоса в Ла-Альбуэра рано утром 16 мая ^[56] .

Тем временем Сульт строил свои собственные планы. Он знал, что Блейк намеревается объединить свои силы с Бересфордом, но думал, что испанские дивизии ещё в нескольких днях пути. Основываясь на этой ошибочной предпосылке, Сульт решил опрокинуть южный фланг союзников, тем самым вбив клин между двумя частями армии Бересфорда. Сульт надеялся, что в результате он сможет побеждать своих противников по очереди, преодолев сначала силы Бересфорда, а затем повернуть на юг, чтобы разобраться с дивизиями Блейка ^[57] .

Бересфорд разместил свои войска на обратных склонах холмов, расположенных в районе поля битвы; не видя армию союзников, Сульт всё ещё не знал, что испанские дивизии Блейка подошли ночью. Таким образом, утром 16 мая 1811 года маршал предпринял попытку опрокинуть правый фланг союзников ^[57] . Чтобы подойти к деревне Ла-Альбуэра напрямую, французы должны были пересечь реку Альбуэра по небольшому мосту, и первый шаг Сульта состоял в том, чтобы начать отвлекающий удар в этом направлении. Он послал пехотную бригаду Годино , фланги которой прикрывала легкая кавалерия Бриша при поддержке артиллерии, через мост к деревне. Четыре взвода лансьеров из польской Вислинской дивизии также пересекли реку, но были отброшены 3-м драгунским гвардейским полком . Португальская орудийная батарея была размещена так, чтобы прикрывать подступы к мосту, и по мере продвижения стрелков Годино они вступали в бой с батальонами фон Альтена, которые защищали Ла-Альбуэра ^[58] .

В то же время две бригады драгунов и пехотная бригада Верле появились слева от Годино, выйдя из оливковой рощи перед позицией Блейка, справа от фон Альтена ^[59] . Увидя большую концентрацию французских войск, угрожающих деревне, командиры союзников проглотили наживку именно так, как планировал Сульт, и послали подкрепление на помощь фон Альтену ^[57] .

Французская фланговая атака

Пока союзники готовились к лобовой атаке по центру и справа, Сульт готовил свой настоящий удар. Две дивизии V-го корпуса генералов Жирара и Газана , перед которыми шла кавалерийская бригада, повернули налево, чтобы начать фланговое движение — их передвижение было скрыто оливковым лесом, и союзники узнали о них только тогда, когда четыре французских кавалерийских полка вырвались с южного края леса, пересекли два ручья и разбросали испанскую конницу Лоя справа от линий Бересфорда ^[60] . Встревоженный Бересфорд поехал вперед, чтобы наблюдать за французскими манёврами; когда кавалеристы Годино и бригада Верле начали передвигаться от Ла-Альбуэра к тылу Жирара, стали ясны истинные намерения Сульта ^[61] .

Бересфорд немедленно издал новые распоряжения. Он приказал Блейку развернуть переднюю шеренгу к приближающимся французам ^[62] . Кавалерия Ламли была отправлена для поддержки Лоя и удержания правого фланга Блейком, в то время как 2-я дивизия Стюарта была отправлена южнее их текущего местоположения за Ла-Альбуэра, чтобы занять новую позицию за Блейком в готовности оказать в случае необходимости поддержку. 4-й дивизии Коула было приказано собраться позади кавалерии, а португальцы Гамильтона перебрались в центр союзников, чтобы удерживать Ла-Альбуэра и действовать в качестве резерва ^[63] .

Блейк, однако, не последовал приказу Бересфорда; он всё ещё считал, что французская атака пойдет с фронта. Сохраняя свою передовую шеренгу на месте, он вместо этого переместил четыре батальона из дивизии Зайса, чтобы сформировать новый фронт, выходящий на юг ^[64] . Зайс развернул эти батальоны двумя группами. Два батальона королевской испанской гвардии были построены шеренгой на вершине крутого уклона, в то время как оставшиеся два сформировали тесные колонны позади них; единственная батарея испанской артиллерии поддержала их ^[65] .

Бересфорд, услышав о самовольстве Блейка, поехал назад, чтобы лично контролировать операцию. Он объединил все батальоны Зайса вместе, сформировав передовую шеренгу из четырёх батальонов. Затем он послал приказы Лардисабалю прислать три своих батальона для поддержки правого фланга Зайса, а Бальестеросу — ещё два в поддержку левого фланга ^[65] . Однако это подкрепление не успело вовремя, чтобы встретить первую французскую атаку — четыре батальона Зайса должны были в одиночку сдерживать две дивизии французов ^[66] .

Тонкая испанская шеренга

Пока Бересфорд передислоцировал свою армию, «величественный ход полностью изменил французский фронт» ^[67] . Две бригады драгунов галопом переместились позади V-го корпуса и присоединились к кавалерии Латур-Мобура слева. В то же время дивизия Верле объединилась с арьергардом V-го корпуса, став французским резервом. Сульт сконцентрировал всю свою пехоту, за исключением 3500 человек Годино, которые всё ещё сражались в Ла-Альбуэра, и всю свою кавалерию, за исключением легкой конницы Бриша, в один фронт, наступающий на правый фланг Блейка ^[67] .

Две дивизии V-го корпуса одна за другой наступали на позиции Зайса. Первая из них, под командованием Жирара, двигалась в рассыпном строю : четыре батальона в колонне, по обе стороны от которых находилось по батальону в шеренге и по полтора батальона в колонне, в то время как дивизия Газана двигалась в колоннах побатальонно ^[68] . Тиральеры Жирара атаковали строй Зайса, который постепенно таял ^[69] . Когда главная колонна Жирара подошла примерно на 50 метров к испанцам, шедшие в первых рядах разделились влево и вправо, и батальоны позади них открыли огонь. Испанцы удерживали свои позиции, обмениваясь залпами с французами, и в конечном итоге отразили первую атаку Жирара ^[70] .

Несмотря на отчаянное сопротивление солдат Зайса, возможно, лучших войск в испанской армии в то время ^[66] , их медленно теснили французы. Однако они продержались достаточно долго, чтобы подошли Бальестерос, Лардисабаль и 2-я дивизия Стюарта ^[71] . Стюарт выдвинул вперёд 1-ю бригаду Джона Колборна , за которой следовали две другие бригады дивизии. 3-й пехотный полк (также известные как «Баффы») шёл впереди, за ним следовали 48-й и 66-й. Бригада Колборна построилась слева от французов и при поддержке батареи пушек германского легиона британцы открыли огонь, заставив два фланговых батальона Жирара повернуться к ним, чтобы открыть ответный огонь ^[72] .

Уничтожение бригады Колборна

Мушкетный поединок, происходящий между бригадой Колборна и левым флангом Жирара, был настолько интенсивным, что обе стороны дрогнули. Ряды французов начали рваться, удерживаемые на месте только офицерами, мечами загоняющих обратно желающих отступить ^[72] . Левая часть бригады Колборна, атакуемая ружейным огнём и картечью пушек Жирара, пытались пойти в штыковую атаку, но она не увенчалась успехом. Справа солдаты Колборна продолжали обмениваться залпами с французами и, видя их колебания, также примкнули штыки и пошли в атаку ^[73] .

Когда бригада двинулась вперёд, на поле битвы хлынул ливень с градом, тут же сделав мушкеты обеих сторон бесполезными ^[74] . Под прикрытием непогоды Латур-Мобур послал два кавалерийских полка на открытый правый фланг Колборна. Вспарывая неподготовленную британскую пехоту, 1-й полк вислинских лансеров и 2-й гусарский полк уничтожили первые три полка Колборна. Только последний, 31-й пехотный полк, смог спастись, перестроившись в несколько каре ^[71] . Кавалерия напала на поддерживающую германскую артиллерийскую батарею Колборна и захватила её орудия (хотя впоследствии все были отбиты назад, кроме одной гаубицы ) ^[75] .

Захватив пять полковых знамён и восемь пушек, уланы пронеслись мимо 31-го полка, рассеяв силы Бересфорда, и атаковали шеренги Зайса с тыла ^[76] . Несмотря на это, Зайс продолжал вести огонь по Жирару ^[77] . К этому времени ливень прекратился, и Ламли, командующий конницей Бересфорда, наконец смог справиться с уроном, нанесённым французской и польской кавалерией. Он послал две эскадрона 4-го драгунского полка, чтобы отогнать уланов, что и было сделано; но британские солдаты, в свою очередь, были изгнаны свежим гусарским полком, посланным Латур-Мобуром для прикрытия отступления лансьеров ^[78] . 29-й пехотный полк (передовой полк второй бригады Стюарта) открыл огонь по рассеявшимся лансьерам ^[79] . В основном их залп не достиг своей цели, и вместо этого попал в задние ряды людей Зайса. Испанцы, тем не менее, стояли твердо; вполне вероятно, что именно их действия спасли армию союзников от разгрома ^[77] .

Некоторые британские источники утверждают, что польские кавалеристы отказывались принимать капитуляцию британской пехоты и намеренно добивали лежащих раненых. По преданию британская 2-я дивизия после Ла-Альбуэра поклялась не щадить поляков. По словам Бересфорда, из 1258 человек, потерянных в первых трёх полках Колборна, 319 были убиты, 460 были ранены и 479 взяты в плен ^[80] . Согласно отчету Сульта, у вислинских уланов из 591 человек погибли 130.

Судьба бригады Хоутона

Боевые действия на время приостановились, поскольку обе стороны стремились перегруппироваться. Дивизия Жирара значительно пострадала в битве с Зайсом, а действия Колборна, хотя и в конечном итоге имевшие катастрофические последствия, привели к значительным потерям среди французов ^[81] . Жирар посчитал свою дивизию отработанным материалом и поставил на её место 2-ю дивизию Газана. Продвигаясь в колонне, батальоны Газана должны были продираться через остатки отступающих частей Жирара. Многие из оставшихся в живых из 1-й дивизии были снова включены в колонну Газана, которая в результате превратилась в бесформенную массу из 8000 человек, во многом потеряв при этом свою сплоченность ^[82] . Последовавшие за этим нарушение строя и задержки дали союзникам время перестроить свои собственные шеренги ^[81] . Бересфорд разместил бригаду Дэниела Хоутона позади Зайса, а силы Эберкромби в тылу Бальестероса, затем двинул их вперед, чтобы они сменили испанцев ^[83] . Джозеф Мойл Шерер , офицер, служащий при Эберкромби, рассказывал, как молодой испанский офицер подъехал к нему и «умолял меня … объяснить англичанам, что его соотечественники не спасались бегством, а выполняли приказ отступить» ^[84] .

После этого перерыва началась вторая фаза битвы — ещё более кровавая, чем первая ^[81] . Французы успели только развернуть стрелковую шеренгу против бригады Эберкромби, поэтому вся тяжесть новой атаки пала на отряд Хоутона. Несмотря на то, что к ним присоединились единственные выжившие в бригаде Колборна (31-й пехотный полк), наступающим войскам французов противостояли всего 1900 человек ^[83] . Три батальона Хоутона понесли огромные потери: из 95 офицеров и 1556 рядовых были убиты и ранены 56 офицеров и 971 рядовых ^[85] .

Обычно в дуэли между шеренгой союзников и французской колонной решающим фактором являлась бо́льшая плотность огня, создаваемого шеренгой (где все оружия одновременно могли обстреливать фронт и фланги узкой колонны). Однако в этот раз у французов была мощная артиллерийская поддержка. Компенсируя с запасом недостаток огневой мощи своей пехоты, Жирар вывел орудия на расстоянии всего около 300 метров от шеренги Хоутона — достаточно близко, чтобы устроить анфиладный обстрел шрапнелью и картечью ^[86] . В начале этого боя полковник Уильям Инглис из 57-го пехотного полка был ранен выстрелом из французской артиллерии. Он отказался быть перенесенным в тыл и лежать рядом со знамёнами; на протяжении всей битвы он спокойным голосом повторял: «Стой до конца, 57-й, стой до конца!» ^[87] . Так 57-й полк получил свое прозвище «Стойкие» (Die hards) ^[84] .

Во время этого общевойскового боя бригада Хоутона потеряла две трети состава. Сам командующий бригадой был убит, и по мере того, как число жертв росло, тающая шеренга британцев уже больше не могла противостоять атакующей колонне французов. Однако те тоже не могли реализовать своё численное преимущество; огонь британцев делал своё дело, и Жирар потерял в схватке уже 2000 человек ^[88] . Он пытался переформировать свою громоздкую колонну в шеренгу, чтобы использовать всю свою огневую мощь для сдерживания и уничтожения бригады Хоутона, но его роты постоянно отбрасывались обратно в колонну интенсивным британским огнём ^[89] .

В этой части битвы роль 57-го полка, защищающего свои позиции в полном порядке и не отступающего ни на шаг перед французским натиском, была решающей. В своем послании Бересфорд отметил, что «наши погибшие, особенно 57-й полк, лежали, как и сражались, в строю; все раны были только спереди» ^[90] .

Отступление Сульта

Несмотря на атаки французов, результат битвы был ещё далеко не ясен. В запасе у Сульта была бригада Верле размером с дивизию; кроме того, бо́льшая часть конницы Латур-Мобура ещё не была задействована. Однако присутствие свежей 4-й дивизии Коула, всё ещё стоящей в готовности за эскадронами Ламли, похоже, убедило Сульта не использовать свою кавалерию ^[91] . В последующем послании к Императору Сульт утверждал, что только в этот момент он узнал, что Блейк присоединился к Бересфорду, и что он имеет дело с гораздо б́ольшими силами союзников, чем ожидалось ^[92] . Маршал, переиграв союзников своей фланговой атакой, перешел в оборону: кавалерии было отказано в разрешении атаковать, а Верле остался в резерве ^[81] .

На стороне союзников Бересфорд также действовал весьма нерешительно. Стремясь укрепить силы Хоутона и Эберкромби, он попытался задействовать независимую бригаду де Эспаны, но те отказались идти в пределы досягаемости французских ружей ^[93] . Оставив подразделение Коула на месте (по словам Бересфорда, чтобы защитить фланг союзников от дальнейшей кавалерийской атаки, хотя Веллингтон считал, что Бересфорд фактически обеспечивал себе путь к отступлению ^[94] ), Бересфорд вместо этого призвал португальскую дивизию Гамильтона. Но Гамильтон уже был возле Ла-Альбуэра, чтобы поддержать фон Альтена в отражении атак Годино, и потребовалось немало времени, чтобы приказы достигли его. Бригады Гамильтона начали двигаться только через полчаса после отправки приказа ^[93] . Когда под усиливающимся давлением французов потери его правого фланга начали расти, Бересфорд наконец послал за германцами фон Альтена и отправил 3000 испанцев в Ла-Альбуэра, чтобы держать там оборону. Фон Альтен поспешно перегруппировался и двинулся на юг к правому флангу союзников, но Годино взял Ла-Альбуэра раньше, чем туда прибыли испанцы, обнажив ещё один фланг союзников ^[81] .

Именно в этот критический момент генерал Коул сделал решающий ход битвы. Стоя без дела по приказу Бересфорда ^[95] , он, тем не менее, рассматривал возможность наступления на левый фланг французов, но опасался перебрасывать свою пехоту через открытую местность на виду у 3500 французских кавалеристов ^[96] . Он наконец решился, когда полковник Генри Гардиндж , генерал-квартирмейстер португальской армии, подъехал к нему и призвал немедленно наступать ^[97] . После краткого обсуждения с Ламли Коул начал перестраивать свое подразделение из колонны в шеренгу. Помня об опасности, которую представляли собой всадники Латур-Мобура, Коул с двух сторон окружил свою шеренгу подразделениями в колонне: справа сосредоточились легкие роты дивизии, в том числе из бригады Кеммиса ^[55] , в то время как первый батальон Лузитанского легион занял позицию слева ^[97] . Ламли построил всю кавалерию союзников сзади и справа, сопровождая её батареей конной артиллерии , и вся эта масса людей, около 5000 пехотинцев, двинулась на левый фланг V-го корпуса ^[96] .

Вид приближающихся союзников заставил Сульта действовать — если бы дивизия Коула не была остановлена, поражение было бы неизбежным. Он послал четыре полка драгунов Латур-Мобура, чтобы атаковать португальскую часть линии Коула, и направил весь резерв под командованием Верле на защиту фланга V-го корпуса ^[98] . Драгуны обрушились на португальскую бригаду Харви, надеясь уничтожить её так же, как ранее уничтожили Колборна. Однако неопытный португалец выстоял и отогнал кавалерию, даже не перестраиваясь в каре ^[99] . После того, как драгуны Латур-Мобура были отбиты, они больше не атаковали дивизию Коула, и шеренга союзников двинулась дальше. Бригада фузилёров и Лузитанский легион, находившиеся слева, вскоре столкнулись с бригадой Верле, которая превосходила их численностью вдвое ^[100] . Несмотря на такое преимущество, Верле сформировал свои девять батальонов в три колонны и не мог задействовать столько же мушкетов, сколько союзники. Последовали три отдельные полковых дуэли с мушкетами, когда 23-й полк Королевских уэльских фузилёров и два батальона 7-го полка фузилёров каждый атаковали по одной колонне ^[98] . Во время перестрелки французы снова попытались перестроиться в шеренгу, но, как и прежде, сосредоточенный огонь союзников помешал этому. После 20-30 минут ожесточенной схватки они наконец не выдержали и бежали ^[100] . Фузилёры потеряли более половины своего состава, главным образом из-за артиллерийского огня, в то время как бригада Верле потеряла 1800 человек; сам Верле был убит ^[98] .

Тем временем Эберкромби развернул свою бригаду, чтобы повернуться лицом к правому флангу окружённого V-го корпуса, и атаковал; солдаты Жирара и Газана бежали в тыл, присоединяясь к беглецам из бригады Верле ^[101] . 4-я дивизия союзников и часть 2-й дивизии начали преследовать отступающих французов, на что Бересфорд воскликнул: «Стойте! Остановите пятьдесят седьмую; будет грехом позволить им продолжать!» ^[102] Впрочем, это предостережение оказалось излишним: Латур-Мобур быстро выдвинул свою кавалерию между бегущей французской пехотой и преследующими их дивизиями союзников; прервав погоню, англичане и португальцы заняли отвоёванные высоты. Сульт также двинул в бой свой последний резерв — два гренадерских батальона, — чтобы прикрыть отступление, и хотя они сильно пострадали от артиллерийского огня союзников, вместе с кавалерией они способствовали окончанию битвы ^[101] . После некоторой задержки Бересфорд собрал три португальские бригады и отбросил гренадеров назад, но к этому времени Сульт построил свою артиллерию в шеренгу напротив союзников, и Бересфорд больше не рискнул наступать ^[103] .

В качестве постскриптума к битве, германцы фон Альтена, которые не успели присоединиться к южному фронту, вернулись в Ла-Альбуэра и выгнали оставшиеся французские войска из деревни. После шести или семи часов ожесточенного сражения битва подошла к концу ^[103] .

On the morning of May 17, both sides were again built. Beresford's orders indicate that he would retreat if Soult began to advance ^{[104] [105]} . All day, Soult kept his position in order to organize the transportation of the wounded to Seville ^[106] . It was not obvious to Beresford that the chance of the Sult continuing the battle was too small, even when the 1400- strong Kemmis brigade (formerly on the north coast of Guadiana) joined the Allied army at dawn. Beresford also had relatively unscathed Portuguese divisions, German von Alten legionnaires, and several Spanish battalions ready for battle; on the contrary, in Soult only the Godino brigade and the Latur-Mobur cavalry were able to fight ^[107] . The news that Wellington was going to Elvas with two more divisions hastened the Marshal’s decision to retreat, and also convinced Beresford not to launch a premature attack on the superior artillery and cavalry of Sult ^[106] .

Soult left before dawn on May 18, leaving the Allies several hundred wounded for treatment ^[108] , and Beresford, despite his great numerical advantage and day rest, nevertheless could not pursue him. There were so many wounded in the battle that two days later the bodies of the British soldiers were still not removed. The chapel in La Albuera was filled with wounded Frenchmen, and the dead lay scattered across the battlefield ^[107] . By the ratio of the number of participants and losses, the battle of La Albuera was the bloodiest in the entire Iberian War ^[109] .

The losses of both sides were terrifying, and although Soult could not achieve his goal and lift the siege of Badajoz, neither side showed sufficient will to achieve a final victory ^[110] . The Allies lost 5,916 people: 4,159 British, 389 Portuguese and 1,368 Spaniards. ^[5] In his report of May 21, 1811, Soult estimated the loss of the British at 5,000 and 800 to 1,000 prisoners; Spanish losses as 2,000 with 1,100 captured; Portuguese - 700 - 800 ^[111] . Victims on the part of the French are more difficult to establish - Soult initially announced 2800 dead in his report to Napoleon, but the official data presented on July 6, increased this figure to 5936 . British historians dispute her by comparing Soult’s data on 241 dead officers with 362 surviving data ^[8] . Sir Charles Oman extrapolated these figures to get the total number of French losses, which he estimated at about 7900 people. For comparison, French historians Jacques Vital Belma and Eduard Lapin estimate the loss of Soult at 7,000 people ^[112] . Some of the British who died in the battle, including Major General Daniel Houghton, are buried in the British cemetery in Elvas ^[113] .

Examining Beresford's report, Wellington was dissatisfied with his dull tone and commented to a staff officer: “This will not work. In England they will be furious. Write that we won ” ^{[114] [115]} . The report was duly rewritten, although Wellington privately acknowledged that another such victory would destroy his army. ^[116] Soult, based on the higher losses of the Allies, also claimed to be a "significant victory" ^[105] . He generously paid tribute to the stamina of the allied forces, writing: “These wars cannot be defeated, despite their generals. I always thought they were bad soldiers, now I'm sure of it. I knocked over their right flank, pierced the center, and everywhere the victory was mine - but they simply did not know how to retreat! ” ^[117] . In addition, the British House of Commons approved a motion to express gratitude to the Spanish forces for their stamina - an honor rarely given to the allies of Great Britain during the Napoleonic Wars ^[118] .

Although he was unable to lift the siege of Badajoz , the campaign of Sult managed to temporarily weaken it. On May 12, Beresford, learning that Soult had reached Lirena , ordered an end to the siege, and by night of the 13th the siege convoy, artillery and supplies were transported to Elvas; everything that they could not take was burned ^[119] . General Philippon , the commander of the garrison, took the opportunity to make a sortie and destroyed the allied trenches surrounding him. On May 18, Beresford sent Hamilton's Portuguese unit along with the cavalry back to Badajoz. Badajoz's demonstrative encirclement ^[120] was resumed the next day ^[106] , but Soult knew very well that Beresford could no longer damage Badajoz ^[121] . In June 1811, Wellington's field army joined the Beresford Corps, but time was running out quickly. The French army of Portugal, now again under the command of Marshal Auguste Marmont , teamed up with the South Army of Sult, and Wellington was forced to withdraw his army of 44,000 men across the border to Elvas. On June 20, the combined French forces, more than 60,000 people, lifted the siege ^[122] .

The battle of La Albuera had little effect on the general course of the war, but it showed that the British and Spanish troops could fight together. On the other hand, Anglo-Spanish political relations suffered severely after the battle. Wellington blamed most of the loss on Blake, while the message read in the Spanish Cortes implied that the British played only a minor role in the battle, despite their much higher losses ^[123] .

The name "Albuer" is present as a military honor on the banners of the Royal Regiment of the Princess of Wales , who is the successor to the 57th regiment of West Middlesex ^[124] . The 57th and its immediate successor, the Middlesex regiment (formed after the unification of the Western Middleseck and East Middlesex regiments), were nicknamed "Persistent" in honor of the words of Colonel Inglis during the battle.

Lord Byron 's epic poem, The Pilgrimage of Childe Harold , mentions the battle:

Oh field of mournful glory, Albuero!
Among the plains where the Childe horse spurs,
Who knew that evil will happen tomorrow
That at the dawn your dream will end the massacre.
The world is dead! In commemoration of the disastrous day
They have tears of grief, they crown the hero!
So be glorified in the traditions of the ring,
Bye, graves to the new victims of the swarm,
Their hosts will not throw a new leader into the horror of battle.

Original text

O Albuera, glorious field of grief!
As o'er thy plain the Pilgrim pricked his steed,
Who could foresee thee, in a space so brief,
A scene where mingling foes should boast and bleed.
Peace to the perished! may the warrior's meed
And tears of triumph their reward prolong!
Till others fall where other chieftains lead,
Thy name shall circle round the gaping throng,
And shine in worthless lays, the theme of transient song. ^[125]

The date of May 16 is celebrated as “Middlesex Day,” the Middlesex County Day, in honor of the operations of the 57th West Middlesex Regiment in La Albuera ^{[126] [127]} .