Orthodox-Catholic dialogue

One of the most important tasks set by the old Catholic churches is to unite with the Western churches, separated from the Roman Catholic Church, and with the Eastern Orthodox. In order to accomplish this task, representatives of Old Catholicism from the very beginning established, among others, contacts with representatives of the Utrecht , Anglican , Orthodox churches ^[3] .

On September 22-24, 1871, the Munich Old Catholic Congress was held, at which, as a representative of the Orthodox church community, Ivan Osinin, professor of the St. Petersburg Theological Academy, was present. Osinin not only tried to give comprehensive answers to numerous questions of members of Congress, but also made a speech. For the first time, a Russian Orthodox theologian spoke at a meeting of German scholars. Although the speaker himself regretted that the opinion of Russian “theological scholarship is so unenviable that the simplest word spoken intelligently is surprising” ^[4] . The Munich Congress announced the aspiration of the old Catholic movement for unity with the Orthodox Church: “We express hope for reunification with the Greek East and Russian Church, the break with which occurred without sufficient reasons and has no basis in any irreparable dogmatic differences” ^[5] . Upon his return, Ivan Osinin provided a full report on what was happening at the congress, printing it in the 11th issue of Christian Reading for 1871 ^[6] .

During the days of the Munich Congress, Fedor Tyutchev wrote to I. S. Aksakov : “A whole cosmos of ideas arises here ... the opportunity to begin peaceful spiritual cooperation with Germany ... A peacemaking principle is born that defines the true calling of Russia” ^[7] .

On December 11, 1871, members of the Society of Lovers of Spiritual Education living in St. Petersburg , Rector of the St. Petersburg Theological Academy Archpriest John Yanyshev and corresponding member of the Imperial Academy of Sciences Alexander Gilferding applied to the Moscow Council of the Society of Lovers of Spiritual Education to create a department of the Society in St. Petersburg Petersburg. The opening of the St. Petersburg department took place on March 26, 1872. Among the tasks of society was "to maintain relations with the champions of the Orthodox Truth abroad, providing them with moral support" ^[5] .

Immediately after its establishment, the Society developed a vigorous activity related to the old Catholic movement. In fact, it monopolized all contacts with representatives of Old Catholicism ^[5] , paving the way for official negotiations ^[8] .

On May 12, 1872, one of the old Catholic committees asked the secretary of the St. Petersburg department of the Society to indicate under what conditions the old Catholics could reunite with the Eastern Church. The response message said ^[8] :

In order for the autocephalous, independent Church, not connected to our Church, to be restored in the West, it is necessary that between this Church and ours there is a perfect identity in dogma. Our church cannot make any concessions in this regard. She cannot agree to be added to this teaching. The Orthodox Church never prescribed to the individual Churches that make up it, uniformity in rites; she always respected and respects local traditions and customs that are not in conflict with the teachings of the Ecumenical Church, and requires uniformity only in those rituals that, relating to the Sacraments, concern their very being. As for church governance, the Orthodox Church has always and everywhere allowed autonomy of the Local Churches, so far as this autonomy would not be in conflict with the main church organization.

For their part, the old Catholics sent an invitation to the congress, which was to be held in Cologne . In response to an invitation from the Society of Lovers of Spiritual Education, the following were sent to Cologne: Protopresbyter John Yanyshev, General Alexander Kireev and Priest of the Orthodox Church in Wiesbaden Arseny Tachalov ^[6] .

At this congress, which took place on September 20-22, 1872 ^[9] , the old Catholics regarding reunification with Orthodoxy said: “Unity is not uniform ... those who want to reunite their confessions must abandon the desire to impose their national characteristics on another nation ... a confession can be achieved only on the basis of the Holy Scriptures and the universal confession of the ancient church, set forth in the teachings of the undivided church of the first centuries ” ^[6] .

The Cologne Congress established a commission led by Ignaz von Döllinger , whose duties included entering into negotiations with the Orthodox Church, as well as Protestant societies on the issue of unity ^[6] .

Archpriest Joseph Vasiliev , General Alexander Kireev and priest Arseniy Tachalov were present from Russia at the Third Old Catholic Congress, held in Constanta in 1873 , from Russia ^[6] .

On January 19, 1874, on behalf of the council of the St. Petersburg department of the Society, General Alexander Kireev sent a letter addressed to the old Catholic professor Joseph Langen , in which he confirmed the principles of reunification adopted by the Cologne Congress. A list of “Dogmatic and main ritual differences that distinguish the Western church from the Eastern Orthodox” was attached to the letter to determine the degree of Orthodox Christianity of the old Catholics. The list indicated six dogmatic (about the Church and its Head; about the Holy Spirit; About the Blessed Virgin Mary; about good deeds; about sins; about the afterlife) and seven ritual-canonical (about the symbol of faith; about the sacrament of baptism; about the sacrament of anointing; the sacrament of the Eucharist; the sacrament of repentance; the sacrament of marriage; the sacrament of bare sanctification) of the “differences” between the Eastern (Orthodox) and Western (Catholic) churches ^[6] .

On February 26, 1874, at a meeting of the Society of Lovers of Spiritual Education, an answer was read out, written by Professor Langen, who noted that the teachings of the Western Church are not fully expressed in the scheme, he also asked the Orthodox side to make a more strict distinction between concepts of dogma and private (optional) opinion . In turn, Langen sent notes to the scheme of dogmatic and ritual-canonical differences, in which he corrected some of the provisions, which, in his opinion, turned out to be inaccurate, and spoke out from the standpoint of old Catholicism on every single point ^[6] .

In September 1874, the fourth Old Catholic Congress was held in Freiburg , in which the Russian Church was attended by the same people as the third Old Catholic Congress, as well as the delegate from the Moscow department of the Society of Lovers of Spiritual Education Fyodor Sukhotin . The idea of ​​reunification at the congress was expressed by many speakers ^[6] .

The St. Petersburg department of the Society of Lovers of Spiritual Education had a serious influence on the convening of interfaith Bonn conferences, convincing the old Catholic leaders of the need for convening an interfaith conference ^[5] .

September 13–16, 1874, the first Bonn conference was held, in which members of the St. Petersburg Department of the All-Russian Social Democratic Party took part - Archpriest John Yanyshev, Archpriest Arseny Tachalov, as well as Alexander Kireev and Mikhail Sukhotin . Fifteen issues were discussed concerning Scripture and Holy Tradition, Filioque , the doctrine of justification, the doctrine of the sacraments, the confession, the Eucharistic sacrifice, the Catholic dogma of the immaculate conception of the Virgin Mary, prayer for the departed, invocation of saints and the canonicity of the Anglican hierarchy ^[5] .

On August 11–16, 1875, the second Bonn conference was held, in which Archpriest John Yanyshev, Archpriest Arseny Tachalov, Mikhail Sukhotin, Ivan Osinin, Tertiy Filippov , Fyodor Turner took part from the Russian Orthodox Church. In addition, Anglican theologians attended the conference ^[6] . The conference discussed the issue of filioque . Old Catholics recognized this insertion in the Creed as illegal, but did not want to abandon the teaching contained in it. As a result, after lengthy discussions, six points were adopted, taken from the writings of John of Damascus ^[5] .

No further interfaith conferences were proposed, and the emerging informal dialogue between representatives of Orthodoxy and Old Catholicism virtually ceased for several reasons. The old Catholic professor, Ignaz von Döllinger, explained the conclusion of the dialogue by agitation, which was conducted against the unification of the old Catholics with the Orthodox by Dr. Josef Overbeck . But, in the opinion of Deacon Daniil Toropov, the main reason that led to a temporary suspension of communication was the sympathy of the old Catholics for the Anglican Church, introducing fundamental contradictions between the old Catholics and the Orthodox ^[5] . In addition, drawing closer to the Anglicans, the Old Catholics no longer felt isolated from other Christian societies. Protopresbyter John Yanishev wrote about relations with the Old Catholics: “We Russians are completely alien and distant people to them. They do not offer us anything and do not expect or ask anything from us ” ^[6] . According to Peter Ben Smith, a professor at Utrech University , “from the point of view of old Catholics, the ecumenical dialogue with the Orthodox has always been part of the ecumenical triangle, along with the dialogue with the Anglicans ” ^[10] .

Negotiations with the old Catholics were not conducted for 15 years. During this time, the old-Catholic issue in Russia managed to be forgotten. Old Catholics began to internalize and consolidate their disparate communities into a single church. The unification ended with the adoption of the Utrecht Declaration in 1889 , the text of which, together with the catechism of the Christian Catholic (Old Catholic) Church of Switzerland, was sent to Protopresbyter John Yanishev. After reviewing the Utrecht Declaration and Catechism, he stated that “in theory, the Eastern and Old Catholic Churches really already agree with each other” and that his “always lively sympathy for the old Catholic movement became even more alive and deeper after reading the published definitions” ^[6] .

At the II Old Catholic Congress in 1892 in Lucerne , a proposal was adopted to establish official relations with the churches of the East, including the Russian Orthodox Church ^[3] .

On December 15, 1892, by decree of the Holy Synod , a commission was formed in St. Petersburg to clarify the conditions and requirements that could form the basis of negotiations with the old Catholics ^[3] . The chairman of the commission was Archbishop of Finland Anthony ; It included prominent professors of the St. Petersburg Theological Academy: Ivan Troitsky , Vasily Bolotov , Alexander Katansky , Protopresbyter John Yanyshev. By the end of May 1893, the commission completed its consideration of the questions posed to it and sent a report to the Holy Synod ^[8] , which listed the dogmatic and canonical differences of the old Catholic Church, as well as which of these differences can and which cannot serve as an obstacle to the adoption of old Catholics into the canonical fellowship with the Orthodox Church ^[3] .

The conclusion of the St. Petersburg Commission was transmitted to the Archbishop of Utrecht, , in 1894, who proposed its judgments to the conference of the old Catholic bishops held in Rotterdam on August 27, 1894 as part of the III Old Catholic Congress. The conference established the so-called Rotterdam Commission of Dutch, Swiss and German Old Catholic theologians, chaired by Bishop to respond to the conclusion of the St. Petersburg Commission. After the death of Rainkens in January 1896, the Rotterdam Commission was led by Bishop ^[8] .

The conclusion of the Rotterdam Commission, approved by the Bonn conference on August 4, 1896, went to Russia, and by August 8, 1897, the “St. Petersburg Commission” replied to the “opinion of Rotterdam” signed by the Archbishop of Finland Anthony ^[3] . The response of the Rotterdam Commission regarding the filioque in St. Petersburg was considered incomplete: “The Rotterdam Commission did not say its opinion on the essential point of the teachings of the Orthodox Church about the Holy Trinity.” Old Catholics were again asked to confirm the Orthodox wording of the doctrine of the origin of the Holy Spirit. The Orthodox Commission at the same time noted that the theological opinion of the Son of God as the Cause or Cause of the Holy Spirit "should be avoided, because it does not serve to clarify the dogma of the Holy Trinity." On the question of the Eucharist, St. Petersburg suggested that the old Catholic side agree with 4 points that formulate the Orthodox point of view on this issue. The Utrecht hierarchy was said to be “canonically wrong, and the hierarchy that came from it is old Catholic” ^[6] . The responses conclude with the following conclusion: “Since the Rotterdam commission stated that the old Catholics dogmatically or fundamentally have nothing to say against the wishes of the Russian commission, we can now only express wishes that this statement be actually implemented as soon as possible” ^[3] .

Despite the negotiations of the two commissions favorable for rapprochement between the old Catholics and the Russian church, “protestant friends of the old Catholics” (expression of Archpriest Mikhail Gorchakov ), such as Professor and others, at the Fourth International Congress, which was held from August 31 to September 3 1897 года в Вене ^[11] , высказывали мысль, что общение церквей должно утверждаться на «базисе христианской любви» с сохранением различий в вероисповеданиях ^[3] .

19 ноября 1898 года Роттердамская комиссия направила в Петербург письменный ответ, в котором продолжила отстаивать своё мнение о возможности придерживаться учения об исхождении Святого духа от Сына как частного мнения, ссылаясь на то, что этого придерживались некоторые отцы западной Церкви до 1054 года. Филиокве, по мнению старокатоликов, не могло быть препятствием к «восстановлению взаимообщения между восточною и старокатолическою церковью», так как «не Filioque разделило, а папа разделил восточную и западную церковь». В таком же духе был дан ответ и по поводу термина « пресуществление »: «С одной стороны церкви востока и запада были соединены, когда слово „пресуществление“ еще не существовало. С другой стороны несомненно, что в богослужебных книгах русской церкви это слово не находится… ясно, стало быть, что слово „пресуществление“ не может быть, под названием веры, навязано никому, кто бы он ни был». В вопросе о каноничности утрехтской иерархии старокатолики также оставались при своём мнении ^[6] .

Как отмечалось в русских богословских обозрениях, старокатоличество конца XIX — начала XX века не выработало ещё единой и достаточно ясной системы вероучения, что особенно сказывалось на содержании статей, помещавшихся в старокатолических журналах. В одних содержались элементы, присущие римско-католической догматике, в других обнаруживались особенности, характерные для протестантизма ^[8] . По этой причине Петербургская комиссия свой очередной ответ послала лишь после того, как участники проходивших в начале XX века старокатолических конгрессов подтвердили приближение старокатоликов к православному пониманию вопроса об исхождении Святого Духа ^[6] .

В этот период среди русских богословов разгорелся спор, оттеснивший на второй план полемику со старокатоликами. Образовались две «партии», одна из которых стремилась к объединению со старокатоликами и считала такое объединение возможным. Её главным представителем был А. А. Киреев . Вторая партия отказывалась от всяких компромиссов со старокатоликами; к ней принадлежали профессор А. Ф. Гусев (Казань), протоиерей А. П. Мальцев (Берлин) и профессор В. А. Керенский (Казань) ^[12] .

В 1902 году Святейший Синод поручил архимандриту Сергию (Страгородскому) дать исчерпывающий ответ старокатоликам от лица Православной Церкви. Епископ Сергий помещает в редактируемом им «Церковном Вестнике» две статьи: «Что разделяет нас со старокатоликами?» (1902) и «К вопросу о том, что разделяет нас со старокатоликами» (1903), а которых указывает на богословские расхождения между православными и старокатоликами. Эти статьи были приняты старокатоликами как мнение всей Православной Русской Церкви. Некоторые представители старокатоличества, например, профессор , признали правильным мнение епископа Сергия, большинство же не согласилось с ним. Попытки А. А. Киреева и профессора-протоиерея Павла Светлова смягчить отмеченные епископом Сергием расхождения не имели успеха ^[13] .

В 1907 году Петербургская комиссия послала Роттердамской комиссии официальное письмо, полностью посвящённое проблеме филиокве. От старокатоликов требовалось принятие тезисов, выражающих православную позицию по данному вопросу. 9 марта 1908 года был послан ответ, в котором старокатолическая комиссия высказала недоумение по поводу того, что вопрос о филиокве поднимается вновь. Как и раньше, старокатолики настаивали на своём праве придерживаться филиокве, как частного богословского мнения ^[6] . После этого официальный обмен мнениями между русскими богословами и старокатоликами прекратился, тем не менее, комиссии не были распущены ^[8] .

15 февраля 1910 года в Петербурге под председательством ректора Санкт-Петербургской духовной академии епископа Ямбургского Феофана собрались богословы Русской православной церкви для обсуждения ответа на письмо Роттердамской комиссии. Доклад, зачитанный Н. Н. Лабижинским и затем одобренный членами комиссии, не был, однако, послан в Роттердам ^[8] .

В 1913 году на Девятом старокатолическом конгрессе в Кёльне протоиереем Дмитрием Якшичем утрехскому архиепископу Гулу был торжественно вручён последний ответ Петербургской комиссии, который он расценивал, как «доказательство того, насколько Русская Церковь и русские богословы стремятся к церковному единению со старокатоликами» ^[6] .

Начавшаяся в 1914 году Первая мировая война помешала дальнейшей работе комиссий ^[8] .

На последнем заседании Поместного собора 7 (20) сентября 1918 года было решено продолжить диалог со старокатоликами, основываясь на доктрине и традиции древней неразделенной церкви. Предусматривалось создание постоянной комиссии с отделениями в России и за рубежом, в задачи которой должно было входить изучение разногласий со старокатоликами и англиканами и путей их преодоления. Однако претворению этого определения в жизнь помешали исторические события, произошедшие в России после 1918 года ^[14] .

В межвоенное время встречи старокатоликов с представителями поместных православных церквей имели место на экуменических конференциях в Женеве в 1920 году и в Лозанне в 1927 году , а также на в 1930 году . Русская православная церковь по причине её тяжёлого положения в Советском Союзе в этих переговорах не участвовала ^[8] . Ведущую роль в во взаимоотношениях со старокатолицизмом стала играть Константинопольская православная церковь ^[10]

В октябре 1931 года в Бонне состоялась значимая в истории старокатолицизма Боннская конференция старокатолических епископов Нидерландов, Швейцарии и Германии, в ходе которой состоялась встреча между присутствовавшими там представителями старокатоликов и православных церквей. Со стороны старокатоликов на православно-старокатолической конференции присутствовали: архиепископ Утрехский , профессор епископ Бернский Адольф Кюри (Христианско-католическая церковь Швейцарии), епископ ( Германская старокатолическая церковь ), священник доктор Мюльхаупт (Бонн) и президент и профессор семинарии в Амерсфорте Корнелис Вейкер. Православие представляли: митрополит Фиатирский Герман (Стринопулос) ( Константинопольский Патриархат , также представлял Александрийскую и Иерусалимскую православные церкви ), митрополит Тирский и Сидонский Феодосий (Абурджели) ( Антиохийская православная церковь ), митрополит Буковинский Нектарий (Котлярчук) ( Румынская православная церковь ), митрополит Пафский Леонтий (Леонтиу) ( Кипрская православная церковь ), митрополит Трикский и Стагонский Поликарп (Захос) ( Элладская православная церковь ), доктор Николай Арсеньев (Польская православная церковь), секретарь Православного комитета архимандрит Феолог (Параскеваидис) и епископ Бачский Ириней (Чирич) ( Сербская православная церковь ) ^[15] . После всего лишь двух дней переговоров обе стороны признали, что существует достаточно точек соприкосновения в вопросах веры и нацелились на установление церковного общения ^[10] . Решения Боннской конференции 1931 года были направлены для обсуждения православным церквам и подлежали утверждению Просинодом (совещанием, предваряющим Всеправославный собор ), намеченным на 1932 год . Просинод, однако, в 1932 году собран не был ^[8] .

В мае 1948 года архиепископ Утрехтский Андреас Ринкель направил письмо Патриарху Московскому и всея Руси Алексию I , в котором извещал Русскую православную церковь о XV Международной конференции старокатоликов в Хилверсюме (Нидерланды). В письме выражалось пожелание восстановить обсуждение вопроса о единении ^[8] .

I Родосское Всеправославное совещание 1961 года выдвинуло в качестве одной из тем будущего Всеправославного собора «продвижение отношений со старокатоликами в духе состоявшихся до сих пор богословских дискуссий и выраженных тенденций к союзу с Православной Церковью» ^[16] .

III Родосское Всеправославное совещание 1964 года приняло решение «о непосредственном создании Межправославной богословской комиссии из специалистов-богословов», о «систематической подготовке ею православных позиций в будущих богословских дискуссиях» и «о начале собеседований с соответствующей богословской комиссией Старокатолической церкви после общего взаимного соглашения Церквей» ^[16] .

В сентябре 1966 года в Белграде состоялось первое пленарное заседание Межправославной богословской комиссии по диалогу со старокатоликами, которая приступила к изложению существующих сходств и различий между православной и старокатолической церквами. Было отмечено согласие по целому ряду богословских вопросов ^[17] :

• отвергалось учение о непогрешимости папы римского ;
• отвергался догмат о главенстве епископа Рима ;
• отвергалось учение о непорочном зачатии Девы Марии ;
• отвергалось учение о сверхдолжных заслугах святых ;
• отвергалось учение о чистилище ;
• отвергался принудительный целибат священства;
• констатировалось устранение филиокве из Символа веры ;
• констатировалось непризнание латинских Соборов после 1054 года вместе с их правилами;
• констатировалось неупотребление латинского языка в богослужении.

Комиссия положительно высказалась о старокатолическом учении по следующим вопросам ^[16] :

• Священное Писание ;
• Священное Предание ;
• канон книг Священного Писания ;
• Никео-Цареградский и Апостольский символы веры;
• догматические решения семи Вселенских соборов и утверждённые ими Поместные соборы;
• необходимость апостольского преемства ;
• Тринитарное и христологическое учения
• учение об оправдании ;
• седмеричное число Таинств ;
• почитание Божией Матери и святых ;
• почитание икон и мощей ;
• пост ;
• поминовение усопших ^[17] .

Вместе с тем, обнаружились различия в старокатолическом учении о филиокве, Церкви, Таинствах и интеркоммунионе ^[16] .

IV Всеправославное совещание , прошедшее в Шамбези с 8 по 15 июня 1968 года , постановило «сообразоваться с решениями собравшейся в Белграде Межправославной богословской комиссии по диалогу между Старокатолической и Православной Церквами» и запросить у старокатоликов некоторые их догматические тексты, а также пояснения относительно их «интеркоммуниона» с прочими христианскими исповеданиями. Ответ старокатоликов содержал Исповедание веры, а также заявление относительно филиокве; 18 июля 1970 года к этим документам было добавлено заявление о примате в Церкви ^[16] .

После завершения подготовки Межправославная и Межстарокатолическая богословские комиссии 20—28 августа 1975 года в Шамбези собрались вместе, сформировав Смешанную богословскую комиссию по православно-старокатолическому диалогу ^[16] .

23—30 августа 1977 года в Шамбези состоялось второе заседание Смешанной комиссии по православно-старокатолическому диалогу, которая рассмотрела проекты докладов, относящихся к учению о Божией матери и Церкви. На основании этих докладов было составлено два документа: «Учение о Божией Матери» и «Учение о сущности и признаках Церкви» ^[18] .

В докладе на торжественном заседании, посвященном 60-летию восстановления Московского Патриаршего престола патриарх Пимен 25 мая 1978 года отмечал ^[19] :

Отношения Русской Православной Церкви с Церквами старокатолического исповедания характеризуются на всем своем протяжении углубленностью в рассмотрении богословских проблем. В последнее время особое значение для наших церковных взаимоотношений приобретает открывшийся православно-старокатолический диалог. Мы рады, что в диалоге богословы постепенно приходят к согласию по все большему числу доктринальных вопросов. В то же время очевидно, что перед Церквами еще немало проблем, стоящих на пути нашего единства. Укреплению отношений способствуют также личные встречи высоких церковных деятелей.

20—24 августа 1979 года в центре Германской митрополии в Бонне состоялось третье заседание Смешанной комиссии по православно-старокатолическому диалогу, на котором велась работа над текстами экклезиологического раздела. Членами комиссии были составлены и подписаны два текста: «Единство Церкви и Поместные Церкви» и «Границы Церкви». Принятые обеими сторонами тексты были вручены участникам заседания для передачи своим церквам ^[20] .

15—22 сентября 1981 года в Москве состоялось четвёртое заседание Смешанной богословской комиссии по православно-старокатолическому диалогу. Были приняты проекты четырёх екклезиологических текстов: «Авторитет Церкви и в Церкви», «Непогрешимость Церкви», «Соборы Церкви» и «Необходимости апостольского преемства» ^[21] .

3—9 октября 1983 года в Шамбези на пятом заседании Смешанной богословской комиссии были приняты документы: «Глава Церкви», «Искупительное дело Господа», «Действие Святого Духа в Церкви и усвоение спасения» ^[22]

30 сентября — 5 октября 1985 года в Амерсфорте (Нидерланды) в процессе шестого заседания комиссии был принят документ «Таинства Церкви: Крещение, Миропомазание, Божественная Евхаристия» ^[23] .

Одновременно старокатолики развивали диалог с протестантами. В 1985 году Германская старокатолическая церковь заключила соглашение с Протестантской церковью Германии об совместном участии в таинстве евхаристии ^[24] .

III Предсоборное всеправославное совещание, состоявшееся 28 октября — 6 ноября 1986 году в Шамбези, приняло резолюцию по результатам диалога со старокатоликами, в которой говорилось ^[17] :

Соблюдение Старокатолической Церковью давней практики общения в Таинствах с Церковью Англии, а также появившиеся в Германии позднейшие тенденции к общению в Таинствах с Евангелической церковью… снижает значение совместно подписываемых в диалоге общих экклезиологических текстов и создает трудности воплощения и раскрытия богословия совместно подписываемых общих богословских текстов во всей жизни Старокатолической Церкви. Оба эти вопроса нуждаются в оценке компетентных богословов Православной Церкви с точки зрения экклезиологических и церковных последствий, с тем чтобы ускорить установление церковных предпосылок для восстановления церковного общения со старокатоликами. Успешное завершение этого богословского диалога благоприятно отразится и на результатах других диалогов, поскольку упрочит доверие к ним.

С 12 по 20 октября 1987 года в городе Кавал (Греция) состоялось VII пленарное заседание Смешанной богословской комиссии по православно-старокатолическому диалогу. На заседаниях председательствовали поочередно митрополит Швейцарский Дамаскин (Папандреу) (Константинопольский патриархат) и епископ Леон Готье (Христианско-католическая церковь Швейцарии). Обязанности секретарей выполняли профессор Власиос Фидас и профессор Эрнст Хаммершмидт ^[16] . Были приняты документы, подготовленные на предыдущем заседании в Минске: «Таинство Брака», «Таинство Священства», «Таинство Елеосвящения», «Таинство Покаяния», «Учение о последних событиях», «Церковное общение: предпосылки и следствия». Документы были разосланы православным и старокатолическим церквам ^[17] .

Это заседание Смешанной комиссии стало последним. Диалог был признан законченным, но незавершённым, так как согласно процедуре, предложенной III Предсоборным всеправославным совещанием, диалог считается завершённым, если все автокефальные православные церкви признают его результаты и патриарх Константинопольский объявит о его завершении ^[17] .

This dialogue was the only theological dialogue that culminated in the signing of a document with Orthodox beliefs from the heterodox ^[25] . However, the signed documents have not been ratified. Moreover, in 1994, German Old Catholics, following the Anglicans, approved the female priesthood . The first such consecration took place in 1996. Similar decisions were soon made by the old Catholics of Austria, Poland and the Netherlands ^[26] . Such actions actually rejected everything that was adopted during the dialogue with the Orthodox ^[25] . As noted in the " Orthodox Encyclopedia ", "after the first priestly ordination of a woman <...> the situation became uncertain" ^[17] .

According to the professor of the Moscow Theological Academy and participant in inter-church contacts, Alexei Osipov :

This dialogue was very successful, and it ended in 1987. After this, only one thing remained - for the Orthodox churches, for their part, and the old Catholics to approve these decisions on their higher bodies and then make decisions on Eucharistic communion and unification. However, none of this happened. The Old Catholics, without any doubt, having signed all the agreements on all the sacraments, including the priesthood, the Eucharist, without any embarrassment entered into Eucharistic communion with the extreme Protestant churches. They began to establish the female priesthood. And the dialogue, so brilliantly conducted (for some 10 years everything was decided), ended without any glory and result ^[27] .

As Archpriest Vsevolod Chaplin noted in 2011 ^[1] ,

at one time there was a very deep theological dialogue aimed at reuniting them with Orthodoxy. However, the problem is that modern old Catholics, in their way of life and moral preferences, are closer to Protestants than to Catholics. They had a female priesthood, many other liberal innovations.

In 2004, on the initiative of the Patriarch of Constantinople and Archbishop Utrecht, a permanent working group was created to reflect and exchange. It is expected that this working party will stimulate joint projects, pastoral and theological ^[28] .

• "Orthodox-Catholic meeting" // Journal of the Moscow Patriarchate. M., 1973. No. 9. p. 8.
• Skobey Gregory. “A new page in the Orthodox-Old Catholic dialogue” // Journal of the Moscow Patriarchate. M., 1976. No. 4. P. 67-68
• Skobey Gregory. “The Orthodox-Catholic dialogue continues” // Journal of the Moscow Patriarchate. M., 1978. No. 3 pp. 63-65
• Skobei G. “The Orthodox-Catholic dialogue continues” // Journal of the Moscow Patriarchate. M., 1980. No. 2. p. 67.
• Augustine (Nikitin) , archimandrite. Orthodox-Catholic dialogue // Theological works . Anniversary collection dedicated to the 175th anniversary of the Leningrad Theological Seminary. 1986 . S. 47-62
• Participation of the St. Petersburg department of the Society of Lovers of Spiritual Education in the negotiations of representatives of the Old Catholics with the Russian Orthodox Church // "Bulletin of the Orthodox St. Tikhon Humanitarian University." No. 40/2011
• Peter-Ben Smit A Dialogue of Paradoxes: Orthodox - Old Catholic Dialogue, in: Katya Tolstaya (ed.), Orthodox Paradoxes (Leiden: Brill, 2014) // academia.edu

Further reading

• Project Canterbury. “ Relations Between the Orthodox and Old Catholic Churches .” The Christian East . 1932, 13: 3.4; pp. 91-98.