Confrontation in the Torfyanka park

In the documents of the Moscow government, the following naming of the park is used - the object of the natural complex No. 65 of the North-Eastern Administrative District of Moscow "Park on Emerald Street" ^[1] .

The legal status of the park’s territories was established by Decree of the Government of Moscow dated April 30, 2013 signed by S. S. Sobyanin , who allocated natural complex No. 65a of the same district from natural complex No. 65 of the North-Eastern Administrative District ^[1] .

Thus, formally, the initial (before the allocation of the territory of the temple complex) area of ​​facility No. 65 is 16.6 hectares, of which 0.2 hectares have changed status (see table).

According to the same decree, the following parameters of capital construction objects are provided for on the territory allocated from the park area of ​​0.2 hectares: total area of ​​the facility - 1,164 m ² ; building height - 30 m; capacity - 300 parishioners. Around the park, paving is planned, as well as the construction of a paved parking lot for "low-mobility groups and special vehicles." The work plan is the development of utility networks (heat, water and electricity, sewage) ^[1] . At the same time, during a public hearing held in 2012, the area of ​​the temple building was indicated many times higher - 0.7 hectares. Thus, formally, in the course of the public hearing, this particular project was agreed. At the time the construction began, the legitimacy of the public hearing was disputed ^[10] .

At the same time, the website of the Foundation for the Support of the Construction of Temples of the City of Moscow, which finances the 200 Churches program, provides information about the temple not for 300, but for 500 parishioners ^[25] .

Legal grounds for the construction of the temple

By the beginning of the conflict, construction documents were available (order of the Moscow government of April 30, 2013, OATI order of June 3, 2015, GPZU , land lease agreement, decision of the Babushkinsky court of June 1, 2015 on the legality of land allocation and construction of the temple) ^{[26 ]} .

The Torfyanka Park has become a zone of large-scale confrontation caused by the construction of an Orthodox church ^[2] . A plot of 0.2 hectares ^{[1] [7]} (that is, 20 acres ^[27] ) was allocated for the temple complex, which is 1.2% of the formal area of ​​the park ^{[approx. 2]} . In fact, an area of ​​16.6 hectares includes the Torfyanka pond, a dilapidated complex of the Experimental and Technical Sewing Factory Mosoblsovnarkhoz ^[28] , etc. The area of ​​the southeastern part of the park, separated from the rest by 2nd Naprudnaya Street, is 6, 3 ha. ^[one]

Conflict Background

The beginning of the construction of the temple was preceded by public hearings held on January 16, 2012 ^{[29] [30] [31]} , and the release of the Moscow government decree of April 30, 2013, which changed the boundaries of the so-called natural complexes ^{[approx. 3]} .

Opponents of the construction of the temple in the Torfyanka park claim that the public hearings were held illegally, as local residents were poorly informed about their holding ^{[7] [approx. 4]} .

According to the Snob magazine, one and a half years before the start of the open confrontation (that is, at the end of 2013), residents of the Losinoostrovsky district received information about the construction in the Torfyanka park. Opponents of the construction sent requests to the council and the prefecture. Activists met with the prefect of the district and the head of the district council, who reported that the construction was legal, and then an appeal was sent to the prosecutor's office, which admitted there were violations during the hearing. Appeal to the court to declare the hearings illegal was initially unsuccessful: the Babushkinskiy court refused, because the 30-day period from the moment of their holding has expired ^[32] .

The consideration in the Babushkinskiy district court took place on December 1, 2014. Opponents of the construction of the temple appealed his decision in the Moscow City Court, which in April 2015 returned the case to the district level for review ^[33] .

By the beginning of the conflict, construction documents were available ^[26] .

Beginning of Conflict (June 2015)

The construction within the framework of the Russian Orthodox Church “200 Temples” program ^{[2] [32]} began on June 18, 2015 ^[2] .

The very next day after the commencement of work, the construction site was surrounded by about 100 local residents, tents and tents were erected next to it, and campaigns started on poles, fences and in the mailboxes of the district: home-made leaflets calling for protest ^[2] .

Opposite the construction zone, the park’s defenders organized a spontaneous round-the-clock camp in order to prevent the arrival of construction equipment and the import of materials ^[34] .

Representatives of various opposition movements of the left and liberal directions arrived to help the protesters ^[2] .

On June 22, events came to Interfax news feeds, which released a message that local residents, excited by information about the illegal nature of construction (that is, about illegality and violations in issuing permits that had no legal basis), staged a rally and blocked the entry of construction equipment as a result of which Orthodox volunteers began to manually prepare the site for the temple ^[5] .

June 24 (appeal by Patriarch Kirill)

On June 24, 2015, Patriarch Kirill, through the official website of the Russian Orthodox Church, turned to the parties to the confrontation and called on them "to renounce confrontation and to a peaceful, civilized settlement of all contradictions." In order to avoid provocations and possible clashes, he urged believers not to come to the alleged place of construction of the temple and asked opponents of the construction to take a similar step ^[2] . In addition, he recognized the need to “wait for a court decision,” expressing the hope that all existing differences will be overcome in the legal field ^[8] .

June 25 ("popular gathering")

The next day, June 25, there was a “people's gathering” and a “meeting with deputies,” during which Sergei Mitrokhin , chairman of the Yabloko party, announced to the audience that construction work would be suspended by the prefect’s decision until a court decision was made ^[7] . Police held detentions, and left activists who once defended Khimki Forest , Yabloko representatives and Ivan Katanaev, who supported the construction of the temple, were among those detained ^[35] .

According to the Dozhd TV channel, on the same day the police attempted to disperse the protesters against the construction ^[37] . According to the chairman of the Yabloko party, Sergei Mitrokhin, the order to disperse the opponents of the construction of the temple was personally given by the head of the security department of the Moscow City Hall Alexei Mayorov, having received instructions “from above” ^[36] (see sidebar).

End of June

On June 26, Bishop Podolsky Tikhon (Zaitsev) , vicar of Patriarch Kirill, addressed Orthodox activists, who repeated the call of the head of the Russian Orthodox Church. Expressing hope for a court decision in favor of the construction of the temple, he added: “If there is even a decision to the contrary, we will accept it as by the hand of God” ^[38] .

According to Moskovsky Komsomolets , by the evening of the same day the situation grew tense and almost reached fights, they started talking about provocateurs with a black satanic flag and about thrown up syringes. The police arrived at the place of confrontation and made detentions ^[39] .

Conflict Development (July — August 2015)

As the Internet newspaper Znak.com reported on July 1, both sides followed the call of Patriarch Kirill, but only partially: there were small “patrols” in the conflict territory, designed to closely monitor each other’s actions ^[40] .

July 4th (Subbotnik)

On July 4, participants in the “Forty Forty” movement and parishioners of the Church of the Kazan Icon of Our Lady of Sorrows on Torfyanka held a community work day: “About 50 people went around the entire park with their children and collected 30 large bags of garbage” ^[41] .

July 6th (court hearing)

At the building of the Babushkinskiy district court, where the issue of erecting the church was to be decided, an action was held with the participation of more than one hundred Orthodox believers ^[42] . The court session, chaired by Judge Vakhitova ^[43], took place at the suit of Lebedev and Nikitin on canceling the results of public hearings ^[31] and was postponed “to familiarize newly introduced persons with the case file” ^{[30] [31]} .

These were Nikolai Pivovarov (a representative of residents of the Losinoostrovsky district who advocated the construction of the church), as well as Alexander Khomyakov, Anton Sorvachev and Vera Zakharina (representatives of the Patriarchal Compound in Losinoostrovskaya) ^[43] . The next hearing was scheduled for July 31, 2015, 9:30 a.m. ^[31] .

July 9 (rally)

On the evening of July 9, a rally was held in the park and peacefully ended with the opponents of the construction of the temple. According to Interfax , the rally gathered more than a hundred people ^[44] (according to other sources - 500 ^[45] ). Speakers criticized the metropolitan program for the construction of Orthodox churches and expressed readiness for further confrontation, and also promised to disrupt the construction of other churches ^[44] . In addition to local residents, representatives of the Moscow districts of Izmailovo , Perovo ^[46] , Zyuzino , Golyanovo and Koptevo ^[47] were present. Some protesters, they said, arrived from St. Petersburg and Voronezh ^[44] .

The organizers of the rally through social networks agreed in advance on the slogans and agenda of speeches ^[48] . Although the protests against the construction were mainly directed against the municipal authorities, representatives of the radical left groups put forward, in the words of the journalist Alexander Egortsev, “anti-church slogans” ^[46] . The resolution adopted by the rally expressed "distrust of Moscow Mayor Sergei Sobyanin and the prefect of the North-Eastern Administrative District Valery Vinogradov " ^[47] .

At the same time, a counter-action took place: several hundred people, led by a priest, sang chants ^[44] ( akathist to the Kazan Icon of the Mother of God ^[46] ) at the worship cross, returning opponents with an Easter greeting: “ Christ is Risen! " ^[44] . The action was attended by Cossacks in uniform and activists of the movement “Forty Magpies” ^[46] .

Residents of a nearby high-rise building fixed a banner on its roof with the inscription "Elk - for the temple", stretching over the entire height of the building ^[44] . The banner was lowered in the midst of the rally and aroused bewilderment of the protesters and the applause of the Orthodox ^[46] . Defenders of the building expected provocations ^[49] , but both events were held without incident, although earlier some opponents of the construction of the temple distributed calls on the Internet to demolish the fences and the worship cross installed in the park ^{[44] [49]} .

Second half of July

During this period, protests went beyond the borders of the park. In particular, on July 16, 2015, opponents of the construction of a church in the Torfyanka park hung a banner with the words “Putin, save Torfyanka” near the Kremlin, on Bolshoi Kamenny Bridge . The action did not last long - after a few minutes the stretch was removed ^[50] . On July 26, according to the Liberty radio station , 15 activists from the opponents of the construction of the temple dressed in T-shirts of the movement “For the Torfyanka Park!” Were detained on Red Square ^[51] . On the same day, a message was received about their release after the compilation of the protocols ^[52] .

July 31 (court hearing)

According to the lawsuit of Evgeny Lebedev and Dmitry Nikitin, residents of the Losinoostrovsky district, civil case No. 02-5025 / 2015 should have begun to be considered on July 31 at 9:30, however, both supporters and opponents of the construction of the church in the Torfyanka park began to pull themselves up to the building of the Babushkinsky district court from 8 o’clock in the morning ^[53] .

As a result, according to the Interfax news agency , the Babushkinskiy district court of Moscow terminated the proceedings on the construction of the church in the Torfyanka park. According to the community of the future temple, the applicants (opponents of the construction of the temple) withdrew their claim. Nikolai Pivovarov, a representative of residents of the Losinoostrovsky district who advocated the construction of the church, confirmed to the agency that the applicants ’request to terminate the proceedings was granted by the court ^[54] .

The applicants acknowledged that the procedure for holding public hearings on the construction of the church on Torfyanka was carried out without violating the law,

- quotes Interfax the words of the lawyer, who added that the applicants, according to their representative, “can initiate new trials” ^[44] . Although the head of the Association of Orthodox Experts, Kirill Frolov, commented on the actions of the claimants with the words: “they are aware of its futility” ^[55] , Marina Ovchinnikova, deputy of the Babushkinskiy District ^{[approx. 5]} told the Ekho Moskvy radio station that opponents of the construction of the temple are preparing a new statement of claim ^[56] .

According to the Orthodoxy and Peace portal, the reason for the rejection of the claim was a change in the project - a decrease in the construction area from the initial 0.7 hectares (discussed at a public hearing in 2012) to the current 0.2 hectares. Accordingly, according to the plaintiffs, another (smaller) area means that we are talking about another project that should have been discussed at other hearings. At the moment, the plaintiffs, in their own words, “lost interest” in the lawsuit and therefore refuse it ^{[10] [53]} .

Representatives of the prefecture opposed the dismissal of the case, since such a turn of events makes it difficult to find out whether the applicants' rights were or were not violated during the 2012 public hearings ^{[10] [53]} .

The representative of the council ^{[53] also} opposed the termination of the case:

The court must find out the motives for the plaintiffs to refuse the statement of claim. We believe that now, when talking about some kind of “new project”, the applicants are misleading us.

Vera Zakharenko, representative of the Patriarchal Compound - the Church of the Kazan Icon of the Mother of God, left the question of satisfying the plaintiffs ’request to the discretion of the court ^[53] , although representatives of the Orthodox community would still like to put an end to this process by examining the legality of the hearings ^{[10] [53 ] ]} .

See also feedback and comments below.

August 4

On August 4, 2015, deputies of the Losinoostrovsky municipal district of Moscow invited residents to write in writing about the construction of a church in the Torfyanka park from August 4 to 7 ^[57] (in the future, the deadline for submitting proposals was extended until August 12 inclusive ^[58] ). The results were announced on August 26 (see below ).

August 14 (demolition of the tent camp)

On August 14, information was received that the police demolished the tent camp of opponents of the construction of the temple ^[59] . Police cited an order from the environmental department and protesters trampling grass ^[60] . The attempt to prevent the demolition ended in the detention of two activists who were taken to the local police station ^[61] .

August 15th

On Saturday August 15, 2015, Interfax broadcast a message that opponents of the construction of the temple through the Facebook social network reported an attack on Marina Ovchinnikova ^{[approx. 5]} , deputy of the Babushkinsky district of the city of Moscow. According to information posted on the social network, the attack was carried out the day before, on Friday evening, and “Forty Forty” movement participants could be involved in it, however, Interfax does not have other evidence of the attack ^[62] . The leader of the movement, Andrei Kormukhin, told Interfax that Ovchinnikova’s accusations were yet another attempt to discredit the Forty Magpies ^[63] .

August 19 (celebration of the Transfiguration)

On August 19, RIA Novosti reported on the celebration of the Transfiguration of the Lord ( Apple Savior ) in Torfyanka Park . The event, as announced by the coordinator of the “Forty Forty Magpies” movement, Andrei Kormukhin , was designed to reconcile the supporters and opponents of the construction of the church in honor of the Kazan Icon of the Mother of God, as well as “demonstrate Christian peace” ^[64] .

During these events, several dozen opponents of the construction of the temple gathered at the entrance to the Torfyanka park ^[65] .

August 26 (results of consideration of appeals)

26 августа на странице муниципального округа Лосиноостровский появилась информация о том, что предложения по поводу строительства храма рассмотрены ^[66] .

В таблице дается число обращений за строительство, против строительства и с альтернативными адресами строительства.

Помимо того, имеется 24 обращения об участии в заседании Совета депутатов муниципального округа. По результатам анализа предложений граждан депутаты муниципального округа Лосиноостровский направили соответствующее письмо в адрес префекта Северо-Восточного административного округа ^[66] .

3 сентября (интернет-голосование)

3 сентября 2015 года Интерфакс сообщил, что голосование по вопросу об альтернативном участке под размещение храма развернулось в рамках интернет-проекта « Активный гражданин ». Управа Лосиноостровского района получила 227 предложений от граждан с вариантами расположения нового храма, из которых муниципальные депутаты выбрали пять самых популярных и удобных для жителей адресов, однако две из них оказались заняты.

Строительство возможно на трёх площадках: около железнодорожной станции Лосиноостровская (по Анадырскому проезду ), на участке по адресу улица Летчика Бабушкина , дом 42 и около супермаркета по адресу Изумрудная улица , дом 3 ^[13] .

Результаты голосования стали известны в октябре 2015 года: большинство голосов было отдано за первый вариант. В свою очередь, градостроительно-земельная комиссия Москвы согласилась с решением выделить новый земельный участок под храмовое строительство по адресу: Анадырский проезд, владение 8 ^[14] . С точки зрения транспортной доступности новое место под размещение храма привлекательнее «Торфянки», поскольку расположено в непосредственной близости от Лосиноостровской ^[67] .

Развитие конфликта (2016 год)

25 мая (заявление в СК иерея Олега Шалимова)

Как сообщила адвокат Оксана Михалкина , иерей Олег Шалимов после повторного нападения со стороны противников строительства подал заявление о проверке в Следственный комитет. Адвокат усмотрел в действиях протестующих агрессию и «признаки экстремизма, потому что их активные действия и оскорбления направлены на разжигание ненависти и вражды» по религиозному признаку ^[68] .

29 августа 2016 года (попытка сломать поклонный крест)

По сообщению НТВ , ночью группа неоязычников попыталась сломать крест, установленный на конфликтной территории, но была задержана полицейскими и бойцами Росгвардии. Среди задержанных были неоязычник Евгений Лебедев, а также Владислав Кузнецов, помощник депутата Госдумы от КПРФ Александра Потапова ^[69] .

14 ноября (обыски и задержания активистов протестного движения)

Утром 14 ноября 2016 года сотрудники полиции пришли с обысками к ряду активистов-защитников парка «Торфянка». Несколько человек после обысков задержали. По сообщениям Би-Би-Си , были задержаны 13 активистов ^[70] . Руководитель общественного движения « Сорок сороков » Андрей Кормухин связал обыски и задержания с рядом поданных заявлений о неправомерности действий участников инициативной группы ^[71] :

Неправомерные действия, которыми занимались задержанные, были направлены на травлю как прихожан, так и настоятеля храма иерея Олега Шалимова, который несколько раз подвергался нападениям у парка.

4 декабря (задержания активистов протестного движения)

Как сообщает ТАСС со ссылкой на адвоката движения «Сорок сороков» Оксану Михалкину, полиция задержала в парке «Торфянка» около 10 человек, в том числе нескольких активистов партии «Яблоко», а также неоязычников , пытавшихся сорвать молебен у поклонного креста на том месте, где предполагалась постройка храма ^[72] .

Мнения сторонников строительства

Согласно заявлению епархиального совета Московской городской епархии , источник конфликта в парке «Торфянка» — желание приостановить храмовое строительство «ложью и подменой фактов», а не забота о парках ^[73] .

Архиепископ Егорьевский Марк (Головков) , председатель правления Фонда поддержки строительства храмов города Москвы, дал сходный комментарий ^[74] :

…ситуация глубже, чем просто спор между местными жителями о сохранении парка «Торфянка». Людям, подстрекающим жителей выступать против храма, не нужен парк. В большинстве своём они и не живут в этом районе. Это люди с определённой идеологией…

В последующем, уже в августе 2016 года, будучи митрополитом Рязанским и Михайловским, он же выразил мнение, согласно которому «Торфянка — это авангард злых сил» и добавил ^[3] :

Приход Казанского храма как бы оттягивает на себя часть деструктивной воли. Ситуация на Осташковском проезде — лакмусовая бумажка для темных сил, действующих против православного народа. Это некий форпост, который показывает, до какой степени остервенения могут дойти антицерковные объединения.

Похожую точку зрения высказал Юрий Шубин, по версии которого «Торфянка» стала своего рода генеральным сражением, в которое противниками храмового строительства были вложены максимальные средства для достижения победы. Достигнутый успех, по его мнению, впоследствии предполагалось тиражировать, однако добиться своей цели этой группе не удалось. В то же время сосредоточение антихрамового протеста на «Торфянке» позволило беспрепятственно вести храмовое строительство «даже там, где раньше было мощное сопротивление». В качестве примеров он упомянул храм Преподобного Сергия Радонежского на Ходынском поле , а также строительство храмов на улице Фёдора Полетаева , Лодочной улице , площади Викторио Кодовильи , в Измайлове , Останкине , Очакове , Отрадном и Головине ^[75] .

По мнению Владимира Ресина , куратора программы «200 храмов», высказанному им ещё в 2014 году, практика показала, что «конфликты, которые возникают вокруг строительства храмов, можно поделить на две части»: в первом случае жителей не устраивает выбор участка под строительство храма, во втором случае «конфликт раздувается из ничего активистами, которые даже не являются жителями района» ^{[76] [77]} .

Владимир Легойда , комментируя Интерфаксу события в парке Торфянка, отнёс их ко второй группе ^[79] :

…конфликт там откровенно на пустом месте: если посмотреть проект, только 1 % территории парка выделяют под храмовую территорию, ни одного дерева срубать не надо.

По мнению Легойды, противостояние в парке «Торфянка» во многом связано с деятельностью одних и тех же лиц, систематически устраивающих провокации во многих местах строительства храмов. Таким образом, оно «лишь выглядит как протест местного населения», будучи по сути замаскированным проявлением деятельности антицерковных сил, настроенных на борьбу с возведением храмов «по всей Москве и по всей России». В то же время он признал, что в рядах протестующих были и есть настоящие жители окрестных домов, которых он считает «жертвами страшилок про застройку в несколько гектаров, вырубку половины парка, покойников, которые непрерывным потоком будут доставляться в храм на отпевание » ^[79] .

Очевидно, что негативные ожидания, в том числе связанные с отпеваниями, действительно свойственны (или были свойственны) некоторым жителям Лосиноостровского района (см. врезку).

По мнению публициста Егора Холмогорова , конфликт спровоцировали власти, которые выделили для строительства участок в неподходящем месте: «парк не самый удачный выбор для строительства. Гораздо лучше подошел бы любой обширный двор или площадка у метро. Да снесите лишнюю палатку с шаурмой!.. <…> разрушать ради храма парковую среду — один из верных способов добиться того, чтобы церковь воспринималась местными жителями не как элемент малой родины и патриотизма, который формируется по принципу „за очаги и алтари“, а как вторжение чего-то чужеродного» ^[80] .

Интересно также отметить, что ещё в 2014 году, задолго до нынешнего конфликта, портал « Православие и мир » сообщал о наличии отработанной схемы протестов против строительства храмов, в которую входят ^[81] :

• дезинформирование жителей ближайших домов (например, о размере выделяемой под храм площади) и сбор подписей против строительства;
• рассылка однотипных обращений в органы власти;
• массовые жалобы на «разжигание вражды» в официальные органы;
• письма депутату Московской городской думы , отрицательно относящемуся к строительству храмов.

Мнения противников строительства

Помощник депутата Мосгордумы Николая Зубрылина из фракции КПРФ Владислав Кузнецов говорит, что местные жители против любого капитального строительства на территории парка ^[82] . Строительство церквей на озелененных городских территориях, на средства фонда «программы „200 храмов“, поддерживаемой Правительством Москвы ^[83] , — это удобная возможность „распила“ денег фонда близкими к РПЦ строительными компаниями, считают в КПРФ ^[23] .

Андрей Быстров, координатор движения „За парк“, утверждает, что, во-первых, жители протестуют не против строительства храмового комплекса (и, тем более, не против веры), а против его возведения на территории парка. Он считает, что, помимо угрозы усечения конкретной „зелёной зоны“, создается опасный прецедент (если один раз можно урезать парк и построить капитальное строение, то это допустимо делать снова и снова). И, во-вторых, согласно его утверждению, на одной стороне выступают местные жители, защищающие своё „зелёное“ пространство в мегаполисе, а на другой — пригнанные властью православные активисты, сторонники ДНР и т. д., большинство из которых к району отношения не имеет ^[82] (см. также информацию о сторонниках и противниках строительства ).

Защитница парка Тамара Мальсагова считает, что расположенный рядом с „Торфянкой“ Бабушкинский парк имеет существенный недостаток ^[84] :

…если туда идешь с ребёнком, ты оставишь минимум 1,5 тысячи, потому что ребёнок хочет покататься, хочет ваты, хочет мороженого». Постоянно запрещать тоже неправильно. А «Торфянка» — природный парк, там ребёнок может побегать по траве, покормить уток, посмотреть, как соседи ловят рыбу.

Местные жители из числа противников строительства также утверждают, что в Северо-Восточном административном округе храмов больше, чем поликлиник (по их утверждениям, храмов 63). Кроме того, они ссылаются на запрет строительства в парках; на своё нежелание просыпаться под звон колоколов (ближайший дом расположен менее чем в 100 метрах от предполагаемого места строительства) и видеть в парке нищих, цыган и попрошаек (см. также выше ); а также на желание загорать, не оскорбляя своим видом чувств прихожан храма ^[84] .

Наконец, одним из аргументов является тот факт, что менее чем в двух километрах от парка ^[85] расположена территория храмового комплекса в честь преподобного Серафима Саровского ^[86] , который в 2012 году назвали «самым масштабным строительством в истории Программы-200» ^[87] , в 500 метрах от парка (Анадырский пр-д, вл. 8) построен храм-часовня Святителя Макария ^{[88] [89]} .

Мнения местных властей

Префект СВАО Валерий Виноградов заявил о наличии в рядах противников строительства лиц, не заинтересованных в мирном решении конфликта ^[90] :

Дело в том, что среди противников строительства есть люди, не заинтересованные в мирном решении конфликта. Они просто используют эту ситуацию в своих интересах — политических и неполитических. Эти люди пытаются раздуть конфликт, вывести его на городской, федеральный уровень, хотят сделать слово «Торфянка» нарицательным.

На взгляд префекта, обострению ситуации весьма способствовало совпадение по времени начала строительства с возвращением на повторное рассмотрение из Мосгорсуда в Бабушкинский районный суд иска о признании слушаний незаконными ^[90] .

Иное

Наконец, имеется точка зрения, которую выражает Александр Верховский , глава информационно-аналитического центра «Сова». Он полагает, во-первых, что местные жители очень часто негативно относятся к любому новому строительству, будь то церковь или торговый центр. Далее, полагает он, деление конфликтов на две группы весьма условно, поскольку недовольство местных жителей строительством всё чаще побуждает их находить и принимать поддержку общественных и политических активистов. Тем самым конфликт вольно или невольно идеологизируется ^[76] .

Местные жители присутствуют по обе стороны возникшего противостояния ^{[7] [35]} , причём известен пример того, как давние подруги оказались разведены по разным лагерям ^[35] .

Противники строительства

По состоянию на июнь 2015 года ряды противников строительства, выступавших под лозунгом защиты парка, включали молодёжь, родителей с детьми, пенсионеров и многочисленных собаководов ^[7] .

Как полагает журналист Александр Егорцев, обеспокоенность владельцев собак была обусловлена совпадением места предполагаемого строительства с привычным местом выгула этих животных, а возможное нарушение привычного статус-кво ( негласного межевания территории парка между детьми и собаками ) привело к тому, что обеспокоенность охватила и других жителей района ^[7] .

Сложившейся ситуацией воспользовались представители двух партий, КПРФ и « Яблока » ^[7] . Именно их неожиданный союз стал главной движущей силой противостояния на «Торфянке» в июне—июле 2015 года. Депутат Госдумы от КПРФ Александр Потапов , депутат Мосгордумы от КПРФ Николай Зубрилин, лидер «Яблока» Сергей Митрохин приняли заметное участие в акциях протеста ^[92] . «Яблочники» выступили под лозунгом: « Мы не против храмов, мы против храмов в парках! » ^[93] .

Имеются, однако, и сведения о расколе в КПРФ «по линии храма» ^{[прим. 10]} .

По сообщению журналиста Александра Егорцева, к двум главным силам примкнули анархисты , троцкисты , нацболы , неоязычники , представители националистических и экологических движений, а также ЛГБТ -активисты ^[92] . Об участиях в противостоянии анархистского «Автономного действия» и активистов «Левого фронта» сообщалось и в « Независимой газете » ^[2] , факт приезда представителей ЛГБТ-движения корреспонденту издания Znak.com подтвердили местные жители ^[40] .

В группе противников строительства «Парк Торфянка», зарегистрированной в социальной сети « Фейсбук », также присутствовали активисты протестных движений: активистка «Яблока» Марина Веригина, жительница района Куркино Наталья Малкинене, сторонник Навального Никита Бакулин ^[2] .

В то же время местные жители сообщили корреспонденту издания Znak.com об отсутствии интереса к политике. Согласно наблюдениям журналиста, наиболее политизированная тема дискуссий — повышение тарифов ЖКХ ^[40] .

В митингах лета 2015 года на стороне противников строительства участвовали представители московских районов Измайлово , Перово ^[46] , Зюзино , Гольяново и Коптево ^[47] , а также жители Санкт-Петербурга и Воронежа ^[44] .

Сторонники строительства

Взаимоотношения сторон

О тех или иных проявлениях агрессии со стороны оппонентов сообщают обе стороны конфликта — как сторонники храма ^{[5] [68] [3]} , так и его противники ^{[94] [95]} .

Заявления протестующих

Протестующие, в частности, заявляли о склонности к агрессии представителей движения «Сорок сороков», которое выступило в поддержку строительства. Сообщалось о нападениях активистов движения «Сорок сороков» на противников строительства, возбуждены дела об административных правонарушениях. ^[88] . Например, 15 августа 2015 года противники строительства храма в парке « Торфянка » через социальную сеть « Фейсбук » распространили информацию о совершённом накануне нападении на Марину Овчинникову ^{[прим. 5]} , депутата Бабушкинского района Москвы, и возможной причастности к нему представителей движения ^[62] .

Иные представители протестующих в августе 2015 года утверждали, что представили движения «ведут себя провокационно, но не применяют открытое насилие», поскольку «не хотят допускать крайних эксцессов» ^[97] .

Первый заместитель председателя комитета Госдумы по делам национальностей Валерий Рашкин (фракция КПРФ ) не ограничился обвинениями в адрес движения, а в августе 2015 года со страниц « Парламентской газеты » обратился к руководству ФСБ с депутатским запросом о деятельности движения «Сорок сороков» ^[98] .

В запросе, среди прочего, было сказано, что движение «использует в своей фирменной символике и для своего обозначения аббревиатуру „ СС “». Депутат, кроме того, утверждал, что оно «является радикальным формированием, занимающимся боевой подготовкой своих членов», что многие его члены придерживаются неонацистской идеологии и что деятельность движения и его членов нарушает законодательство, подпадая под действие ряда статей Уголовного кодекса России , а также призвал к ликвидации движения ^{[98] [прим. 11]} .

Через несколько дней в заочную полемику с Рашкиным со страниц той же газеты вступил координатор движения Андрей Кормухин, который, в частности, посчитал неубедительными обвинения в неонацизме, ссылаясь при этом на многонациональный характер движения ^[99] .

Итоги и сам факт рассмотрения запроса депутата Рашкина освещения не получили ^[100] .

Заявления сторонников строительства

Сторонники храмового строительства также заявляли об актах агрессии ^[96] , в том числе против иерея Олега Шалимова в мае 2016 года (одна из женщин, протестующих против строительства, даже его пнула) и поданном им заявлении о проверке в Следственный комитет ^[68] .

Судебное решение: отклики и комментарии

Решение суда от 31 июля 2015 года воспринимается крайне разноречиво: движение «Сорок сороков» через « Твиттер » назвало его победой борцов за храм ^[101] , в то время как интернет-газета «Новый День—Новый Регион» расценила его ровно противоположным образом ^{[102] [прим. 12]} . Денис Гончаренко, активист движения противников строительства храма в парке «Торфянка», так откликнулся на судебное решение: «мы нашли новые фальсификации в документах по слушаниям». Его соратница по имени Наталья пояснила, что новые фальсификации — это отличающийся от первоначальных 0,7 га размер земельного участка и его иное местоположение. По её словам, «префект в 2014 году самостоятельно перенес стройку в другое место и поменял размер земли» ^[6] .

Следует отметить, однако, что нынешние 0,2 га предусмотрены Постановлением Правительства Москвы от 30 апреля 2013 года ^[1] .

Кроме того, согласно публикации Александра Егорцева, результатом слушаний 2012 года было решение префектуры о выделении для строительства храма 0,7 га парковой территории , однако территорию, выделяемую под храм, уменьшило (до 0,2 га) Правительство Москвы, издавшее соответствующее постановление ^[53] . Понятно, что мы имеем две совершенно разных версии событий.

Позиция противников строительства

Адвокат Иван Медведев объяснил решение отозвать иск поступлением информации о том, что Бабушкинская межрайонная прокуратура возобновила проверку законности общественных слушаний о строительстве храма ^{[33] [прим. 13]} :

Прокуратура уже вставала на нашу сторону в сентябре 2014 года. Тогда они лишь признали незаконными слушания, но не сделали выводов и никому не указали на нарушения. Теперь же они должны конкретизировать свою позицию.

Он также сообщил « Коммерсанту », что в июле 2015 года в управление внутренних дел СВАО было направлено заявление о возбуждении уголовного дела «по факту подлога материалов общественных слушаний» ^[33] .

Позиция сторонников строительства

Настоятель местной православной общины священник Олег Шалимов 31 июля 2015 года сообщил ТАСС , что строительство храма может быть продолжено: «Ждём решения священноначалия». Отказ оппонентов от иска он расценил как свидетельство «неуверенности в своих силах» и добавил, что разъяснительная работа сторонников храма даёт плоды: «многие собаковладельцы и семьи с детьми, которые раньше протестовали, думали, что храм повредит парку и, например, не будет места для прогулок, теперь нас поддерживают» ^[103] .

Пресс-секретарь Патриарха Московского и всея Руси диакон Александр Волков так прокомментировал итоги заседания Бабушкинского суда ^[12] :

Хотя решение суда, состоявшегося 31 июля 2015 года, фактически подтвердило отсутствие правовых препятствий для строительства храма в данном месте, следуя своей миротворческой миссии, епархия города Москвы будет готова рассмотреть возможность строительства в другом месте — в том же микрорайоне, в пределах шаговой доступности.

По заявлению Андрея Кормухина , «противники строительства храма попытались сохранить хорошую мину при плохой игре» и отозвали иск, осознав, что проигрывают процесс. Удовлетворение подобным решением, которое он выразил, соседствует у Кормухина с опасениями продолжения попыток затормозить строительство храма через прокуратуру и посредством использования « майдановских » технологий для сохранения напряжения и конфликта в Лосиноостровском районе ^[33] .

Позднее, 19 августа 2015 года, РИА Новости сообщило о готовности движения «Сорок сороков» , возглавляемого Кормухиным, рассмотреть другую площадку строительства храма. По словам Кормухина, препятствия для возведения храма отсутствуют, но строительство не начинается, поскольку Русская православная церковь «проявляет добрую волю», намереваясь совместно обсудить все возможные варианты ^[64] .

Альтернативный участок

В результате голосования на платформе « Активный гражданин » в октябре 2015 года большинство голосов было отдано за вариант строительства храма на Анадырском проезде. В свою очередь, градостроительно-земельная комиссия Москвы согласилась с решением выделить новый земельный участок под храмовое строительство по адресу: Анадырский проезд, владение 8 ^[14] .

Действуя в соответствии с решениями Градостроительно-земельной комиссии города Москвы, Департамент городского имущества города Москвы оформил договор от 01.02.2016 за № М-02-608804 сроком на девять лет, предусматривающий безвозмездное пользование земельным участком с кадастровым номером 77:02:0016009:1934 (1 участок), на котором был возведён временный быстровозводимый храм-часовня, освящённый 28 апреля 2016 года ^[15] .

5 апреля 2018 года Комитетом государственного строительного надзора города Москвы застройщику — Религиозной организации «Финансово-хозяйственное управление Русской Православной церкви (Московский Патриархат)» оформлено разрешение на строительство № 77-151000-016746-2018 объекта «Храмовый комплекс» по адресу: Москва, СВАО, Лосиноостровский, Анадырский пр., вл. 8 (участок 2) сроком действия до 05.01.2019 ^[19] .

Таким образом взамен участка по адресу Москва, Осташковский пр., вл. 4 (парк «Торфянка») ФХУ РПЦ получило два участка по адресу Анадырский пр., вл. 8: участок 1 (кадастровый номер 77:02:0016009:1934), где с апреля 2016 года функционирует храм-часовня, и участок 2 (кадастровый номер 77:02:0016009:1935), на который оформлена вся разрешительная градостроительная документация, что позволяет начать строительство капитального храма. 17 апреля 2018 года Департамент городского имущества города Москвы отправил в адрес ФХУ РПЦ проект соглашения о расторжении договора безвозмездного пользования на земельный участок в парке «Торфянка». Однако по состоянию на конец июня 2018 года ФХУ РПЦ участок в парке «Торфянка» не освободило ^{[104] [22]} .

На середину августа 2018 взятые на себя обязательства освободить парк после получения разрешения на строительство храма на альтернативном участке РПЦ по-прежнему не выполнила ^[105] .

Информационное поле

В 2015 году среди противников строительства храма в парке «Торфянка» распространялись сведения ^[114] :

• о затяжном характере строительства, подводе коммуникаций, вырубке деревьев, рытье траншей;
• о появлении беспокоящих факторов в виде бомжей , попрошаек, цыган , колокольного звона и отпевания покойников прямо под окнами;
• о расширении территории храмового комплекса и ухудшении экологической обстановки.

Среди этих сведений важное место занимала возможность расширения территории храмового комплекса за пределы выделенного участка ^[7] .

В частности, представитель протестующих, который назвал себя помощником депутата от КПРФ , заявил журналисту Александру Егорцеву о том, что существуют «„секретные документы“, согласно которым православные собираются под храмовую территорию забрать весь парк до конца», однако журналист не получил ни копий подобных документов, ни иных подтверждений. Настоятель строящегося храма, священник Олег Шалимов, опроверг эту информацию как недостоверную и предложил знакомиться с проектной документацией ^[7] . Более того, в ходе судебного заседания 31 июля 2016 года она не была подтверждена ^{[10] [92]} .

По сообщению Александра Егорцева, которое датировано 26 июня 2015 года, «разрешительные документы и схема парка (участок для храма выделен красным цветом) были вывешены на стенде для всеобщего обозрения». Однако протестующие не стали проверять слухи, и «народное возмущение нарастало как снежный ком» ^[7] .

Беседуя с корреспондентом интернет-газеты Znak.com , участник протестов («красивая девушка Даша») поделилась сведениями о том, что огороженная сравнительно небольшая площадка впоследствии будет значительно расширена. Согласно её словам, «управа собирается передать Православной церкви 0,7 га земли», на котором, как она утверждала, помимо храма, будут построены «столовая для неимущих и даже гостиница для паломников » ^[40] .

Цифра 0,7 га в ходе судебного заседания 31 июля 2015 года не получила подтверждения ^{[10] [92]} .

Комментируя ситуацию, отдельные журналисты выражают мнение, что создавшаяся ситуация не уникальна для парка «Торфянка» и Лосиноостровского района , а воспроизводится в различных районах Москвы, включая Гольяново и Косино-Ухтомское . Кроме того, они характеризуют информацию противников строительства как «нелепые пугалки, повторяющиеся слово в слово» ^[115] .

Корреспондент газеты « Культура » в этой же связи считает, что существует единая для разных районов методика вовлечения жителей в протест ^[108] .

Об использовании высокопоставленными членами КПРФ технологий «майдана», манипуляциях и обмане участников протестного движения в начале 2016 года заявила депутат муниципального собрания Бабушкинского района, бывший член КПРФ Марина Овчинникова, в 2015 году входившая в ряды противников строительства ^[116] .

РБК приводит тактику продвижения строительства церквей на публичных слушаниях, которую ведут участники движения «Сорок сороков». Для голосования на публичные слушания в районах, где планируется выделение городской земли под строительство церкви, участники движения (несколько тысяч человек) собирают поддержку из своих и местных православных активистов, путём объявлений в группе движения во «Вконтакте» ^[83] .

Экологические вопросы

Елена Ибрагимова, пресс-секретарь Владимира Ресина , комментируя сложившуюся конфликтную ситуацию и конкретный размер выделяемой под строительство площади (0,2 га), отозвалась таким образом: «Говорить об исчезновении парка с учётом цифр некорректно. Это фактически не соответствует действительности» ^[32] .

Настоятель священник Олег Шалимов, комментируя решение суда от 31 июля 2015 года, также напомнил, что для храма Казанской иконы Божией Матери был выделен участок, площадь которого составляет всего 1 % общей площади парка, и добавил: «Ни одного дерева срубить не придётся» ^[103] .

Данное обстоятельство (отсутствие вырубки деревьев) также иногда подвергают критике ^{[прим. 14]} .

По мнению активиста «Русской народной линии», Юрия Шубина, на митинге 9 июля 2015 года борьба против застройки парков , несмотря на экологические лозунги, была лишь маскировкой для «храмофобов». В подкрепление этого тезиса он указывает на то, что ^[113]

• «все места, о которых говорилось на митинге, — это места возведения храмов», объекты иных типов (светские) у митингующих интереса не вызвали;
• ряд перечисленных митингующими точек не имеет отношения к паркам и скверам (яркий пример — бывший аэродром на Ходынском поле , где храм строится на пустыре);
• утверждения о том, что протест не направлен против храмов и Церкви, а вызван всего лишь неудачным выбором места, чередовались с требованиями «полной отмены» строительства храма.

«Тема защиты окружающей среды не оставляет равнодушным практически никого… Поэтому для левых экологическая борьба является… крайне удобным способом агитации и атаки системы», — отметил в своё время упомянутый ранее участник протестов Василий Кузьмин из «Левого фронта» ^[2] .

Кроме того, согласно обнародованному в июне 2016 года заявлению муниципального депутата Марины Овчинниковой ^{[прим. 5]} , примерно 0,3 гектара парковой территории планируется отрезать под строительство проезда, но общественные слушания по данному проекту оставили протестующих безучастными: «Ни один из местных жителей, протестующих против строительства храма, не пришел на слушания по этому проекту. Все были сосредоточены на „горячей точке“. Никто не опротестовал строительство проезда» ^[117] .

Егор Холмогоров отмечал: «Любопытный нюанс — очень трудно найти в сегодняшней Москве борцов со строительством многоэтажек, уродливых торговых центров и прочих бизнес-монстров, убивающих экологию, инфраструктуру и создающих чудовищные пробки. А вот на борьбу с маленьким храмом слетелись политики федерального значения. Это всё, что нам нужно знать об искренности подобной борьбы. Церковь оказалась фактически „разрешённой целью“ имитации гражданского активизма» ^[80] .

Проблемы «коммуникации»

Комментируя конфликт вокруг строительства, архиепископ Марк (Головков) , куратор программы строительства 200 новых храмов на территории Москвы, высказал мнение, согласно которому «часто публикации в СМИ и блогах дают искаженную информацию о позиции Патриархии и православных верующих в целом». В качестве примера он назвал «статьи с заголовками „Церковь против парка“» ^[107] :

…если речь идет о выделении участка для строительства в каком-то парке, то обычно выделяется небольшая территория на окраине зелёного массива, чтобы там не было вырубки деревьев.

Владыка Марк признал наличие «проблемы коммуникаций Церкви с жителями»: «Иногда священники недостаточно проводят разъяснительную работу о будущем строительстве среди жителей» ^[107] .

Пример успешных «коммуникаций», по словам архиепископа Марка, даёт храм на улице Берзарина , участок под который «был выделен практически на территории гаражного кооператива». Эту крайне конфликтогенную ситуацию сумел разрешить настоятель общины, священник Дмитрий Крутов, который познакомился со всеми членами кооператива и «нашёл со всеми общий язык», что позволило соорудить временный деревянный храм (и подготовиться к строительству капитального) ^[107] .

В декабре 2015 года Патриарх Кирилл в своем докладе на Епархиальном собрании Москвы призвал настоятелей строящихся храмов широко информировать местных жителей о планах строительства и привёл как пример ситуацию на «Торфянке» ^[118] :

Правда была целиком и полностью на стороне верующих: все разрешительные документы были получены. Люди ждали новый храм. Однако была заряжена такая мощная политическая и информационная атака на местных жителей, что община оказалась к этому не готова, и часть общественного мнения развернулась против создания храма.

По мнению Патриарха Кирилла, из полученного опыта следует извлечь урок: «Нужно работать на упреждение» ^[118] .

Аналогии

Как отмечал корреспондент Би-би-си Виктор Нехезин, по состоянию на середину 2015 года московские власти в рамках поддержки программы РПЦ «200 храмов» выделили около 150 участков для строительства, и в двадцати случаях строительство было отменено из-за протестов местных жителей ^[76] .

Это далеко не первый конфликт, связанный со строительством храмов в Москве. За последние годы против точечной церковной застройки выступали жители Печатников, Хорошёва-Мневников, Царицына, Зеленограда, Марьина, Гольянова, Зябликова, Восточного Дегунина, Гагаринского района, Строгина, Измайлова и Куркина ^[119] .

Владислав Мальцев, журналист « Независимой газеты », рассматривает события как «заурядный конфликт районного масштаба», который, тем не менее, выбился в первые ряды новостей (см. врезку) и приобрёл общемосковский характер. Он проводит параллели между парком «Торфянка» и стамбульским парком «Гези» , защита которого от застройки в 2013 году сплотила протестный электорат в Турции ^[2] . По его мнению, в условиях «отсутствия реальной политической повестки» парк «Торфянка» на окраине Москвы для российских оппозиционеров «стал и символом противостояния власти, и новым „ оккупаем “, и не опробованным ранее форматом мобилизации протестных настроений».

«Майдан»

« Лосиноостровский „майдан“ » — так назвал свой материал о противостоянии на «Торфянке» журналист Александр Егорцев ^[7] . «Рядовой вопрос о строительстве храма в очередном „спальном районе“ усилиями обеих противоборствующих сторон превращен в „майдан районного масштаба“», — пишет Дарья Менделеева в репортаже о судебном заседании, состоявшемся 6 июля ^[111] .

Андрей Малосолов считает, что «майданные» аналогии не ограничиваются внешним сходством: «На местном уровне идет обкатка мини-технологий протеста с палатками, организованным завозом людей и продуктов питания…» ^[112]

Юрий Шубин, также использующий образ «майдана», характеризует борьбу со строительством храма в парке «Торфянка» как «централизованный антицерковный и антироссийский протест», лишь прикрывающийся экологическими лозунгами ^[120] .

Об использовании высокопоставленными членами КПРФ технологий «майдана», манипуляциях и обмане участников протестного движения в начале 2016 года заявила Марина Овчинникова, депутат муниципального собрания Бабушкинского района, бывший член КПРФ и бывший участник протестного движения ^[116] .

В разное время выдвигались различные мнения о путях преодоления конфликта. In particular:

1. По мнению иеромонаха Димитрия (Першина) , выходу из конфликта могли бы содействовать предельная правовая прозрачность, готовность к диалогу и компромиссам, а также обустройство прилегающей территории (для детей, собаководов, и, возможно, для подростков и молодёжи) ^[27] .

В случае, если строительство предварить возведением объектов для детей, собаководов и молодёжи, утверждал иеромонах Димитрий, стала бы понятна несостоятельность опасений, что стройплощадка «расползётся по парку» ^[27] .

2. Другой путь выхода из конфликта указал главный « яблочник » Сергей Митрохин: «если кому-то нужен храм, пусть строят его где-нибудь в промзоне » ^[7] .

3. Диакон Александр Волков, пресс-секретарь Патриарха Кирилла, сообщил о готовности Московской городской епархии «рассмотреть возможность строительства в другом месте — в том же микрорайоне, в пределах шаговой доступности» ^[12] .

Подобные предложения высказывались и ранее: местная жительница из числа протестующих в беседе с Александром Егорцевым предположила, что перенос стройплощадки на другую сторону пруда мог бы помочь разрешить конфликт: «тут много таких, кто не против храма, только мы не хотим, чтобы его строили при входе в парк». Впрочем, прокомментировал эту инициативу журналист, в атмосфере ненависти и агрессии едва ли можно гарантировать невозобновление конфликта в случае подобного переноса ^[7] .

4. Архиепископ Марк положительно расценил инициативу депутатов муниципального округа Лосиноостровский, пригласивших жителей к обсуждению альтернативных участков строительства (см. выше ). В то же время он не исключил возможности того, что противостояние возобновится и на новом участке. По этой причине, по мнению владыки Марка, «все здравомыслящие люди должны объединиться, чтобы не допустить победы воинствующих храмоборцев» ^[74] .

• Лосиноостровский район
• Сады и парки Москвы
• Храм Казанской иконы Божией Матери в Лосиноостровской