Army of the Russian state

The Grand Duchy of Moscow was not a new country (state), but the successor of the Grand Duchy of Vladimir , which, in turn, was one of the principalities into which Kievan Rus fell apart . The history of the armed forces of the principality is usually considered from the middle of the XIII century (although Moscow was replaced by Vladimir as the political center of North-Eastern Russia in the second half of the XIV century ). This is due to the Mongol invasion , which led to a regression in the economy and, as a result, the armed organization of Russia - primarily due to the ruin of cities during the second half of the 13th century , the trade and craft centers of North-Eastern Russia, as well as the establishment from 1259 years, the Mongol empire (then the Golden Horde ) control of the Volga trade route connecting Central Asia with Northern Europe. In particular, the pedestrian shooters as a kind of weapon ( kind of troops ), traced in Russia from the end of the 12th century , cease to be mentioned after 1242 , and the importance of onions in equestrian squads is growing again. The new eastern danger only supplemented the previous ones, so Russia faced the prospect of solving more complex problems at the expense of less resources in comparison with the previous period of its history. So, for example, from 1228 to 1462, Russia participated in no less than 302 wars and campaigns, of which 200 were with external opponents. ^[2] In such a situation, by the second half of the 14th century , the process of transformation of the squad , which had been divided into the oldest and the youngest, into the prince’s court and regiment , exhibited by a certain principality, began that had begun in the 12th century in South Russia. Most researchers consider the city ​​regiments not as horse feudal militias of the respective principalities, but as foot militias of the respective cities, and trace them back to the sixteenth century . The prevailing opinion is that in the Battle of Kulikovo the center of the Russian army was represented by a militia on foot, although the division of the combined troops into tactical units by type of arms (troops) (as in 1185 , for example, when the total number of regiments reached 6 is not known, all 5 tactical regiments were formed from city regiments led by the princes of the respective principalities, and when calculating the losses, two categories of the dead are distinguished - senior and junior combatants.

Since the second half of the 15th century, small feudally organized groups have replaced the squad and city regiments , headed by a boyar or a serving prince , and it included children of the boyars and the court servants . The organization of such an army was very complex and built on the feudal principle. The smallest tactical unit was “spissa” or “spear” , commanded by the feudal owner, who was obliged to conduct annual military service; and it consisted of his armed people. Such a system was fully developed in the 16th century. ^[3]

This military system has largely developed thanks to Ivan III . The basis of the troops were service people . They were divided into two categories:

• Service people in the homeland. These are service princes and Tatar "princes", boyars, okolnichi, tenants, nobles and noble children.
• Service people on the device. These included pishchiki , and later archers , regimental and city ​​Cossacks , gunners and other military personnel of the "Pushkar rank ." In wartime, they mobilized and distributed among the shelves of the noble rati.

In addition, it is necessary to take into account foreigners in the Russian service and the people's militia.

The following types of weapons (troops) are distinguished:

• Infantry . These are archers, city Cossacks, military servicemen of soldier regiments, dragoons , wealthy people, and in some cases dismounted nobles and their war slaves.
• Cavalry . To him belonged a noble militia, service foreigners, reytars and hussars of the new system, horse archers and city Cossacks, horse-drawn (prefabricated) people.
• Artillery . It was made up of gunners and grinders , as well as other instrument people.
• Military engineering units . Mostly they were plow people , but others, for example, archers, could fulfill their tasks.

Our great sovereign, against his state enemies, has many and uncountable armies, and there are different structures:
many thousands of spear companies are organized by the hussar system;
many other thousands of spear companies are arranged by a hussar, horse, with fire fighting , a Reiters formation;
many thousands with large muskets , dragoon system;
and many others thousands of soldiers .
Above all of them were placed the initial people, generals , colonels , lieutenant colonels , majors , captains , warrants , warrant officers .
Strength Nizova, Kazan, Astrakhan, Siberian - also a myriad of armies; and all of it is horse-drawn and fights with a ray battle . Sagittarius in Moscow alone (not including city) 40,000; and they’re fighting soldiers.
Cossacks of the Don , Tersk , and Yaitsk are fighting in a fiery battle; and Zaporizhzhya Cherkasy - and fiery, and ray.

The nobles of the Sovereign cities fight with different customs: both on-ray and fire-fighting, whoever knows how. In the Tsar’s regiment the captains , lawyers , noblemen of Moscow , tenants have their own custom: only in them the battle that the argamaks (thoroughbred oriental horses) are playful and sabers are sharp; wherever they come, no regiments stand against them. That our great sovereign has a military structure.

- Description of the Russian army, given by Cosimo de Medici , in Florence , by the stolnik I.I. Chemodanov ( ambassador to Venice ), in 1656 .

^[four]

This system was gradually abolished under Peter I , who completely rebuilt the army according to the European model. However, he could not immediately organize a combat-ready army - it suffered a series of defeats, as in the battle of Narva . Therefore, it was necessary to improve the new army in order to lead it to victories, in which the old troops still took a significant part at the beginning of the 18th century. Finally, the old parts were eliminated by the middle of the XVIII century; and city archers in some places remained almost until its end ^[5] . Cossacks became part of the irregular troops of the Russian Empire.

Classification

The core of the armed forces was an equestrian local army , consisting of nobles and children of the boyars . In peacetime, they were landowners, because for service they received land in conditional holding, and for special differences - and in the estate. In wartime, they spoke with the Grand Duke or with the governors. One of the main shortcomings of the local army was its long collection . In addition - the lack of systematic military training and weapons at the discretion of each warrior. A separate problem was the absence of some landowners in service. But, in general, the local army was distinguished by good combat effectiveness, and individual defeats were associated, in particular, with the governor's mistakes. At the end of the 16th century, the total number of nobles and children of the boyars did not exceed 25,000. Taking into account the fact that from 200 quarters of the land the landowner was supposed to bring one armed man (and with a larger plot - one each from 100 quarters each), the total number of the noble militia could reach 50,000. In the middle of the XVII century, their number increased: so, according to the "Estimate of all servicemen" in 1651, there were a total of 37,763 noblemen and children of the boyars, and the estimated number of their serfs was no less than 40,000. ^[7]

The mentions of pishchikov in the Moscow army date back to the beginning of the 15th century; more detailed information about them is available at the beginning of the 16th century. These were large enough units armed with handguns at state expense. At first, the Novgorod and Pskov pishchiki played an important role; they were exhibited from city courtyards. Later they should have been armed at their own expense, which was one of the drawbacks, although some received it from the state. They gathered only during the campaigns. Therefore, Ivan the Terrible organized a permanent streltsy army . Free people entered into it at will. Later, the archery service becomes a hereditary duty, a peculiar archery class is formed. If at first there were 3,000 archers, then by the end of the sixteenth century their number increased to about 20,000. They were divided into orders of 500 people, which were controlled by archery heads (besides there were centurions, Pentecostals and tens), and they were Streletsky order . Unlike the local army, shooting exercises were conducted in the strelets' army, and in the military system in the 17th century. ^[7]

A special category was the service people of the Pushkar rank . These included gunners firing from cannons , minders - from obliterated squeaks , as well as those who manufactured and repaired artillery guns, and serfs. Their number in the city could range from 2 - 3 to 50 or more people, the total is unknown, but in the XVI century it reached at least 2,000 people. In 1638, there were 248 gunners and gatherers in Moscow. In the event of a siege, the townspeople, peasants, and monks who were prescribed by special murals helped full-time artillerymen. They were paid for the service. And the management was in charge of the Cannon Order , as well as the Novgorod and Ustyuzh Quarters, the Kazan and Siberian Orders; in military terms - of the discharge order . In cities, at first they were subordinate to city clerks, and from the end of the 16th century to siege heads. Russian gunners were distinguished by accurate shooting, which, in particular, was testified by foreigners. Reviews were regularly held, participation in which required systematic preparation. ^[7]

Cossacks began to take shape in the 14th century. In the XV - early XVI century, they settled on the "Ukrainians" - on the steppe borders of the Moscow state or beyond. Although they were a free people, the government wanted to involve them in the performance of border functions, which was possible in the first half of the 16th century. In addition, Cossacks escorted caravans and raided enemy states. Moscow, in the form of a salary, gave them mainly ammunition . A separate category was the service Cossacks, members of the military organization of Russia from the second half of the XVI century. They lived in the border cities in Cossack settlements with the organization, as in a streltsy army. They were recruited from among people who knew the conditions of service, but in rare exceptional cases - from ordinary peasants. In 1651, the number of city ​​Cossacks was 19,115 people. ^[7]

During major wars, an important role was played by ordinary people - urban and rural people, as well as monastery people. Military service amounted to 1 person from 1 to 5 yards and was determined by "plow" , depending on the ownership and quality of the land. Such a militia was called a " land army " and was equipped and maintained by the population. They performed auxiliary functions and often participated in siege work. In general, their tasks were very diverse and related mainly to military engineering, transporting artillery guns, ammunition, servicing guns and helping people of the Pushkar rank. Another task was the protection of cities. For example, in the Polotsk campaign of 1563, there were about 80,900 people with a staff of 43,000; in the Livonian campaign of 1577, at the “order”, 8,600 pedestrians and 4,124 equestrian people participated; and in 1636 in 11 cities 11,294 townsmen and counties served. Among their weapons was not only cold weapons, but also firearms - every fifth citizen and sixth peasant. The government sought to ensure that the entire urban population was armed, and had at least food and cattle. It was also desirable for the rural population to have weapons, for example, berdysh , and, if possible, a firearm. This was due to the important role of the people's militia during the wars that took place on Russian territory. ^[7]

Separately, it should be noted foreign troops in the Russian service and the regiments of the new system . At the beginning of the XVII century, mercenaries from almost all European countries took part in the struggle against the Polish-Lithuanian army, but this did not bring victory. But attempts were made to arrange regiments organized in the European style in Russia. The first attempt made by M.V. Skopin-Shuisky in 1609 - the 18-thousandth army gathered from peasant militias was successful and allowed to defeat the troops of the invaders. However, the poisoning by the king of Skopin-Shuisky led to the fact that the army dispersed and the Poles were opposed again, mainly by mercenaries . In 1630, the recruitment of childless boyars began for the training of foreign colonels . However, they did not want to, therefore, Tatars, newly baptized and Cossacks were allowed to enter the regiments - in 1631 the number of two soldier regiments amounted to 3 323 people. For several months they were intensively trained in the handling of weapons and military service. Subsequently, the total number reached 17,000. As a result, 4 soldier regiments took part in the Smolensk war with the Poles, but unsuccessfully. Therefore, most of them were dissolved, and foreign colonels mainly left for their homelands. However, some decided to stay and served on the southern border; and soldiers, reytaras and dragoons were called only in the summer. They replenished from among free and well-off people. In the 1640s, it was decided to arrange new regiments in the north-west, forming them from black-and-white and domestic peasants, for permanent service, inherited, leaving them plots and free from taxes. They were armed with state-owned weapons and regularly trained in military affairs . However, mass devices led to the ruin of those places, so calls have become nationwide. So, during the Russo-Polish War of 1654–1667 , about 100 thousand affluent people were gathered. In 1663, there were a total of 55 soldier regiments with 50-60 thousand people (in peacetime their number was half that). The development of equestrian regiments of the new system also took place - Reytars , dragoons , and later - Hussars . The commanders of the new system regiments were mainly Western military experts, but there were also Russians. ^[7]

In the 1650s, the Russian army was confronted with excellent reuters of the Swedish king. As a result of combat experience, the number of Reyta regiments was increased. Hundreds of nobles were transferred to the ranks. The Swedish experience was useful due to the similarities in the qualities of the Russian and Swedish cavalry: Russian horses, as well as the Scandinavian horses of the Swedes, lost to the purebred Turkish horses of the Polish "hussar", but the state was able to supply firearms in excess and their regiments with trained officers . Новосформированные рейтары сразу выделились в среде русской конницы выучкой и снаряжением , привлекая к себе внимание иноземцев: «Конница щеголяла множеством чистокровных лошадей и хорошим вооружением. Ратные люди отчетливо исполняли все движения, в точности соблюдая ряды и необходимые размеры шага и поворота. Когда заходило правое крыло, левое стояло на месте в полном порядке, и наоборот. Со стороны, эта стройная масса воинов представляла прекрасное зрелище» , — писал польский хронист Веспасиан Коховский в 1660 году ^[8] .

Strength

Численность Московского войска в XVI веке неизвестна. По «верхней» оценке С. М. Середонина, к концу века она могла достигать 110 000 человек, из которых 25 тысяч помещиков, до 50 тысяч их людей (по уточнённой оценке — до 25 тысяч), 10 тысяч татар, 20 тысяч стрельцов и казаков, 4 тысячи иноземцев.

По оценкам, общая численность вооружённых сил Московского государства в XVII веке была более 100 000 человек. Однако непосредственно в походах принимала участие их малая часть. Точная численность войска в конкретные года известна по «Сметам всяких служилых людей». В 1630 году оно составляло 92 555 человек, не считая боевых холопов. Это 27 433 дворян и детей боярских (30 %), 28 130 стрельцов (30,5 %), 11 192 казаков (12 %), 4316 пушкарского чина (4,5 %), 2783 иноземцев и черкас (3 %), 10 208 татар (11 %), 8493 чуваш, мордвы и др. (9 %). ^[9]

В 1651 году числилось 133 210 человек, не считая боевых холопов помещиков. Среди них: 39 408 дворян и детей боярских (30 %), 44 486 стрельцов (33,5 %), 21 124 казаков (15,5 %), 8 107 драгунов (6 %), 9 113 татар (6,5 %), 2 371 черкас (2 %), 4 245 служилых людей пушкарского чина (3 %), 2 707 иноземцев (2 %), засечная стража . ^[9]

Как свидетельствует «Роспись перечневая ратных людей», в 1680 году их численность составила 164 600 человек, не считая 50-тысячного гетманского войска. Из них 61 288 солдат (37 %), 20 048 московских стрельцов (12 %), 30 472 гусар и рейтар (18,5 %), 14 865 черкас (9 %), 16 097 помещиков (10 %) и 11 830 их людей (7,5 %), 10 000 даточных конных людей (6 %). ^[9]

Structure

Основным органом управления вооружёнными силами был Разрядный приказ . Царь и Боярская дума совместно назначали главнокомандующего (большого воеводу), других воевод и их помощников. В Разрядном приказе большой воевода получал царский наказ с важнейшей информацией и «разряд» — роспись воевод и ратных людей по полкам. В войско направлялись дьяки и подьячие , составлявшие «разрядный шатёр» ( штаб ) — они разбирали все сведения, поступающие главнокомандующему из столицы, от других воевод, от разведывательных отрядов. Полковые воеводы получали наказы, где указывался состав подвластного им полка, его задачи, сведения о подчинённых (младших воеводах) и расписывали дворян, детей боярских и их людей по сотням или другой службы. Для срочной службы при каждом воеводе было 20 есаулов . Во главе дворянских сотен стояли сотенные головы, сначала выборные, а позднее — назначаемые Разрядным приказом или воеводой. Важным документом, регламентирующим порядок вооружённых сил, стало «Уложение о службе 1555/1556 г.» . Служилые люди по прибору приходили в войско в составе своих подразделений и с собственными командирами , но распределялись по полкам поместного ополчения. ^[7]

Тактика становится довольно разнообразной, в зависимости от условий и противников. Ещё в XIII веке полномочия командиров полков расширились, и в ходе боя они уже могли действовать самостоятельно, иногда меняя первоначальный замысел. При взаимодействии родов оружия (родов войск) встречались самые различные комбинации, такие, как столкновения конницы и пехоты, спешивание конницы, вступление в бой одних лучников, или одной конницы, и другие. Однако основным ядром войска всё же оставалась конница.

Главенствующим проявлением военной активности, как и в Древней Руси, оставался полевой бой . Также, при необходимости — оборона и штурм крепостей. Со временем число полков в войске возрастало, а их построение начало регламентироваться. Например, в сражениях с тяжеловооружёнными немцами более эффективной была тактика окружения . В иных случаях применялась другая тактика. Наиболее известен ход Куликовской битвы, в которой участвовало 6 полков.

В течение битвы могло происходить несколько соступов — противники сближались и начинали рукопашный бой , после чего расходились, и так несколько раз. Немецкий историк конца XV века Альберт Кранц писал, что русские обычно сражаются, стоя в позиции, и, набегая большими вереницами, бросают копья и ударяют мечами или саблями и вскоре отступают назад. Конница иногда использовала луки со стрелами, но основным её оружием были копья. При этом она строилась в определённый боевой порядок и атаковала тесным строем. В конце XV—XVI веках началась «ориентализация», «овосточивание» русской тактики. ^[3] В результате, по свидетельству Герберштейна , основой войска стала лёгкая конница, хорошо приспособленная для дальнего боя с помощью стрельбы из луков во все стороны. Она старалась обойти врага и совершить внезапное нападение с тыла . Если же войско противника выдерживало нападение, то московитяне так же быстро отступали. ^[10] Позднее эта ситуация менялась, однако конница оставалась главной действующей частью войска. Пехотинцы, вооружённые дистанционным оружием (стрельцы), как правило, не меняли позиций во время боя — чаще всего они вели обстрел противника с прикрытой позиции или из своего укрепления (такого, как, например, гуляй-город ). С формированием в XVII веке полков нового строя , тактика европеизируется. В частности получают развитие активные манёвры пехоты, широкое использование пеших копейщиков ( пикинёров ), вооружение и организационная структура конницы приближается к европейским аналогам. ^[7]

Наступательное

Холодное оружие

Древковое колющее оружие

До середины XV века оружием первого натиска были копья . С XVI века их употребление снова возрождается. В качестве колющего кавалерийского копья использовалась пика с гранёным наконечником, хорошо подходящей для таранного действия. Против конницы в XVII веке использовались пехотные пики в полках нового строя. Более распространены, ещё с XIV века, были копья с узколистными наконечниками с удлинённо-треугольным пером на массивной, иногда — гранёной втулке. Ими наносились мощные бронебойные удары. Пехотным орудием были рогатины — тяжёлые и мощные копья с лавролистным наконечником. Это было самое массовое оружие. Примерно с XVI века модифицированные рогатины использовались в поместной коннице — они отличались мечевидным наконечником. Предположительно, другой модификацией рогатины была совня , используемая в пехоте. С древних времён происходят метательные дротики — сулицы , которыми можно было и колоть. Позднее подобные дротики, джиды , хранили в особых колчанах, однако на Руси они практически не использовались. ^[3]

Наконечники копий конца XV — начала XVII веков можно разделить на два типа. К первому типу наконечников копий относятся вытянутые пики с шиловидным остриём. Ко второму типу — наконечники копий с подтреугольным очертанием пера. Количество находок копий конца XV — начала XVII веков говорит о том, что копье не вышло из употребления в позднесредневековую эпоху, и было одним из главных видов холодного наступательного оружия, наряду с саблей, бердышом и топором, применявшимися против конных воинов. Начиная с XVII века распространяются копья, имевшие совершенно иное функциональное назначение. Это так называемые «пикинерские» копья ^[11] .

Древковое рубящее оружие

Широко распространены были и разнообразные топоры , однако использовались, преимущественно, в пехоте. В коннице использовались разнообразные лёгкие топорики, а также чеканы и клевцы . В XVI веке появляются бердыши , известные, как оружие стрельцов. Позднее они становятся массовым, как рогатины, оружием ^[3] .

Бердыши

Бердыши на раннем этапе представляют собой некрупные образцы высотой лезвия от 190 до 500 мм. На протяжении XVII века происходит постепенное увеличение высоты лезвия. Появляются бердыши вытянутых пропорций, снабженные скважинами по тупию лезвия и орнаментом на лопасти бердыша. Характерные вытянутые бердыши с оформлением верхнего края в два острия, украшенные орнаментом и скважинами, в которые иногда продеты кольца, появляются, во второй трети XVII века и употребляются до начала XVIII века. Учитывая, что первые упоминания бердыша относятся к последнему этапу Ливонской войны, возможно, допустить, что многочисленный опыт применения такого рода войск, как стрельцы, как в войне за Казань, так и в сражениях с Крымским ханством и в осадах Ливонской войны привел к мысли о снаряжении стрельцов более внушительным холодным оружием, чем сабля ^[11] .

Древковое ударное оружие

Разнообразные булавы были обыкновенным оружием московитян. С XIII века получают распространение перначи и шестопёры . В простонародье нередко применяли и дешёвое самодельное оружие, например, палицы — ослопы . ^[3]

Основная масса сохранившихся позднесредневековых булав датируется либо первой половиной XV века, либо периодом, наступившим после Смутного времени. Из булав бытовавших в домонгольское и ордынское время в конце XIV — началу XV веков сохраняются в употреблении лишь булавы — брусы . Сложнее дело обстоит с так называемыми грушевидными или круглыми булавами, известными преимущественно по материалам более позднего времени. Ряд авторов связывают появление булав грушевидной формы с турецкой военной традицией. Так, уже в конце XV—XVI веке булавы «восточных форм» распространяются сначала в Венгрии, а затем в Чехии и Польше. Данный тип грушевидных булав приобретает свои наиболее характерные черты к концу XVI—XVII векам ^[11] .

Распространение клевцов в России следует относить к XVI веку, ко второй половине или к концу этого столетия. Ближайшими аналогиями русских типов клевцов, являются венгерские и польско-венгерские типы, применявшиеся гусарами ^[11] .

Гибко-суставчатое оружие

В качестве как массового, так и дворянского дополнительного оружия применялись кистени . Все виды подвесного ударного оружия могут быть разделены на обычные кистени, как имеющие рукоять, так и гасила , представлявшие собой обычную веревку или кожаный ремень, на конце которого крепилась бронзовая отливка. Другой разновидностью подвесного ударного оружия являлись более сложные изделия представлявшие собой рукоять с закрепленным на ней втульчатым навершием с петлей к которому на тяжелой железной цепи крепилась боевая гиря. Третьей разновидностью этого вида оружия являлись боевые цепы . Как гири на железных цепях, так и боевые цепы преимущественно изготавливались из железа ^[11] .

Клинковое оружие

Мечи на Руси довольно быстро были вытеснены саблями, однако в северных регионах применялись дольше. Они импортировались из Европы и были весьма разнообразны, вплоть до двуручных. В Московском Царстве мечи практически не применялись, хотя в Оружейной палате есть некоторые немецкие и русские образцы, например, фламберги , но их боевое значение исключено. Основным же клинковым оружием по крайней мере с XV века была сабля . Сабли применялись очень разнообразные, как отечественные, так и импортированные из стран Западной Азии или Восточной Европы. Их форма тоже была различной, но, в основном, персидского или турецкого типа. Также они ковались на Черкаское, Угорское, Литовское, Немецкое «дело» и т. д., иногда их комбинировали. Ценились сабли, сделанные из булата , а также из дамаска , но они были не каждому по средствам — полоса персидской булатной стали стоила 3—4 рубля, в то время как тульская сабля из передельной стали в середине XVII века — не дороже 60 копеек. В описях, в частности упоминаются, кроме стальных, сабли из красного булата, красного железа, «полосы булат синей Московский выков». С XIV века использовались удобные для прокалывания вражеских доспехов кончары , а в XVII — палаши , но все они встречались довольно редко. С формированием полков нового строя на вооружении появляются шпаги и начинается их производство. ^{[7] [12]}

Характерной особенностью сабель XV — начале XVI веков являются, прежде всего крупные и тяжелые клинки длиной от 880 до 930 мм, при общей длине сабель 960—1060 мм с ярко выраженной елманью. Вес сабель с ножнами составлял до 2,6 кг. Клинки либо без долов или же с одним широким, но неглубоким долом. Клинки этого типа в собрании Оружейной палаты изготовлены из дамасской стали. Перекрестие у таких сабель достигает до 220 мм. Для более ранних образцов характерна слабоизогнутая рукоять с небольшим переломом в средней части. Позднее рукоять сабель в верхней части становится сильнее наклоненной к лезвию клинка, угол наклона конца рукояти к перекрестию составляет величину примерно до 75-80°. Одной из ярчайших иллюстраций таких сабель является сабля князя Ф. М. Мстиславского . Представляется, что распространение сабель этого типа следует отнести к турецкому импорту, который повлиял как на появление характерных венгерских сабель, повлиявших затем на становление польской сабли, так и на типы клинков появившихся в Московском государстве ^[11] .

Вторым типом сабель XV — начале XVI веков являются сабли, имевшие сравнительно узкий клинок без елмани, который генетически мог сохранять в себе элементы как более ранних сабель ордынского периода, так и сабель имевших в своей основе современные западные или восточнее инновации. К таковым следует отнести саблю боярина Д. И. Годунова, саблю кн. Д. М. Пожарского хранящуюся в Государственной Оружейной палате, клинок сабли, связываемый с гр. К. Мининым так же хранящийся в Оружейной палате. Характерной чертой этого типа сабель являются, прежде всего, клинки длиной от 800—860 мм при общей длине сабли 920—1000 мм Ширина таких клинков у пяты клинка достигает 34-37 мм. Преимущественно клинки без долов или с одним узким долом смещенным ближе к тупию ^[11] .

Третьим типом сабель XV — начале XVI веков являлись так называемые польско-венгерские сабли , распространившиеся в Смутное время в качестве оружия интервентов и сопутствующих им союзников. Одна такая сабля была обнаружена на территории города Руза ^[11] .

Единственным установленным типом специализированного боевого короткоклинкового оружия употреблявшегося в XVI—XVII веках был « подсаадачный нож », дошедший до нас в музейных собраниях ГИМ и Оружейной палаты, также известный по письменным и изобразительным источникам ^[11] .

14 декабря 1659 года в частях, действовавших на территории Украины, были произведены изменения вооружения. У стрельцов учреждались пики, а у драгун бердыши. Царский указ гласил: «… в салдацских и драгунских во всех полкех у салдатов и драгунов и в стрелецких приказех у стрельцов велел учинить по пике короткой, с копейцы на обеих концах, вместо бердышей, и пики долгие в салдацких полкех и в стрелецких приказех учинить же по рассмотрению; а у остальных салдатех и у стрельцов велел быть шпагам. А бердышей велел учинить в полкех драгунских и салдатских вместо шпаг во всяком полку у 300 человек, а достальным по прежнему в шпагах быть. А в стрелецких приказех бердышей учинить у 200 человек, а достальным быть в шпагах попрежнему.» ^[13]

Огнестрельное оружие

Точная дата появления огнестрельного оружия на Руси неизвестна, но оно произошло при Дмитрии Донском не позднее 1382 года, когда оно употреблялось при обороне Москвы. Неизвестно точно и то, откуда оно пришло — от немцев или из Передней Азии. По крайней мере западное влияние было — в 1389 году в Тверь поставляют немецкие пушки, а в 1393 и 1410 немцы дарят великому князю медные пушки. Нельзя отрицать и азиатское влияние — термин «тюфяк», а также упоминание употребления огнестрела волжскими болгарами при обороне города в 1376 году. Поначалу пушки использовались для обороны крепостей, с 1393 отмечено применение на Руси пушек в качестве осадных орудий. Около 1400 года существовало местное производство, по крайней мере, кованных стволов. Пушки были различного назначения и конструкции. Если для осады городов требовались тяжёлые орудия, то для обороны — более лёгкие. Для них преимущественно использовались каменные ядра. Средне и длинноствольные орудия назывались пищалями и стреляли железными ядрами. Тюфяки с коническим стволом стреляли дробосечным железом, а с цилиндрическим — для прицельной стрельбы ядрами. Всё огнестрельное оружие того времени было довольно малоэффективным, поэтому применялось вместе с самострелами и метательными машинами, которые оно, совершенствуясь, вытесняет лишь в середине XV века. Первый зафиксированный случай применения нами огнестрела в своеобразном полевом бою относится к стоянию на Угре в 1480 году. Тогда же вводится артиллерия на колёсных лафетах («станки на колёсах»). В 1475 году в Москву приехал Аристотель Фиораванти и помог организовать крупную литейную пушечную мануфактуру, которую потом посещали греческие, итальянские, немецкие, шотландские и другие мастера. Орудия отливали из меди либо бронзы. С переходом к типовому литью была разработана система калибров, общее число которых в XVI — начале XVII века достигало 30, а видов орудий — 70—100. Для этого применялись калибровочно-измерительные циркули — «кружала». Не позднее 1494 года в Москве налаживается производство чугунных ядер и Пороховой двор, что означало переход от пороховой мякоти к гранулированному пороху. ^[3] Однако всё это время порох изготавливался и простым населением. В середине XVI века начали отливать и чугунные орудия. Наиболее известна Царь-пушка , отлитая выдающимся оружейником Андреем Чоховым . Помимо железных, каменных и чугунных, применялись также свинцовые, медные ядра и другие. Упоминается, например, о каменных и железных ядрах, покрытых свинцом или оловом. Упоминается и о цепных снарядах — «ядрах двойчатых на чепех». В качестве дроби использовали не только дробосечное железо, но и камни, и кузнечный шлак. Ко времени Ливонской войны относится применение зажигательных снарядов (огненных ядер), а позднее — калёных ядер . В простейшем случае они представляли собой камни, покрытые серно-смоляной смесью. В более сложных вариантах металлическое ядро заполнялось горючими веществами, клалось в мешок, который осмаливали, покрывали серой, оплетали и опять осмаливали. Иногда в него даже вставляли заряженные обрезки ружейных стволов. Стрельба калёными ядрами заключалась в том, что заряд закрывали деревянным пыжом, покрытым глиной, и использовали раскалённое железное ядро. С середины XVII получают распространение разрывные снаряды. ^[7]

Ручницы , появившиеся в конце XIV века, представляли собой небольшие, 20—30 см длиной стволы калибра 2,5—3,3 см, укреплённые на большом деревянном прикладе-ложе длиной 1—1,5 м. Их вскидывали на плечо или зажимали приклад под мышкой. Ко второй половине XV века можно отнести применение, хоть и небольшое, ручного огнестрельного оружия в коннице. Длина ствола постепенно увеличивается, конструкция ложа тоже меняется. С 1480 года термин «пищаль» относится и к ручному огнестрелу. В XVI веке у стрельцов вводятся берендейки. С 1511 года упоминается «пищальный наряд» — использовавшиеся для обороны крепостей небольшие, иногда многоствольные орудия, и крепостные ружья, включая затинные. Позднее из всего арсенала отбираются наиболее рациональные конструкции, 14 калибров от 0,5 до 8 гривенок остаётся в XVII веке. ^[3]

Русская артиллерия эпохи Ивана Грозного была разнообразна и многочисленна. Дж. Флетчер в 1588 году писал:

Полагают, что ни один из христианских государей не имеет такой хорошей артиллерии и такого запаса снарядов, как русский царь, чему отчасти может служить подтверждением Оружейная палата в Москве, где стоят в огромном количестве всякого рода пушки, все литые из меди и весьма красивые ^[14] .

« К бою у русских артиллеристов всегда готовы не менее двух тысяч орудий… » — доносил императору Максимилиану II его посол Иоанн Кобенцль ^[15] . Московская летопись пишет: «…ядра у больших пушек по двадцати пуд, а у иных пушек немного полегче». Самая крупная в Европе гаубица — «Кашпирова пушка», весом 1200 пудов и калибром в 20 пудов, — принимала участие в осаде Полоцка в 1563 году . Также «следует отметить ещё одну особенность русской артиллерии 16 столетия, а именно — её долговечность», — пишет современный исследователь Алексей Лобин . « Пушки, отлитые по повелению Иоанна Грозного, стояли на вооружении по нескольку десятилетий и участвовали почти во всех сражениях XVII века » ^[16] .

Многоствольные орудия — сороки и органы — использовались и в походах — например, в походе Ермака было 7-ствольное орудие. А Андрей Чохов в 1588 году изготовил «стоствольную пушку». С начала XVII века ручной огнестрел распространяется среди поместной конницы, однако пищали и карабины были, как правило, у боевых холопов, а у дворян и детей боярских — лишь пистолеты . Связано это было с тем, что из ружей из-за тяжести и сложности использования, тогда невозможно было вести стрельбу с лошади, а сражаться в пешем строю дворяне и дети боярские считали для себя унизительным. Поэтому в 1637 году царским указом им было предписано иметь более мощное оружие. До XVII века использовались фитильные замки . Хотя в XVI веке появились пистолеты, ружья и даже затинные пищали, снабжённые колесцовыми замками , однако эти замки импортировались и не получили распространения нигде, кроме как на пистолетах дворянской конницы. Со второй половины XVI века известен ударно-кремнёвый замок , получивший широкое распространение в XVII. В России применялись как оружие собственного производства, так и импорт — право выбора зависело от состояния конкретного бойца. Причём в России производили все основные типы огнестрельного оружия, включая карабины и пистолеты. В середине XVII века также отмечено собственное производство нарезных пищалей. ^[7]

Защитное

Если основным доспехом русских воинов обычно была кольчуга , то к XIII веку её значительно потесняет пластинчатая система защиты. Во-первых это были ламеллярные доспехи , состоящие из соединённых ремнями пластин. Во-вторых — чешуйчатые , в которых пластины с одного конца укреплялись на кожаной или матерчатой основе. В-третьих — бригантинные , в которых тоже пластины крепились к основе. А в-четвёртых к концу XIII относят появление ранних зерцал, представлявших собой круглую металлическую бляху, одевавшуюся поверх доспеха. В Новгороде и Пскове, например, первые два типа практически полностью вытеснили кольчугу, однако в других русских землях она сохраняла важное значение. Монгольское нашествие принесло распространение некоторых новых типов доспехов. Например, уже в 1252 году войско Даниила Галицкого было, к удивлению немцев, в татарских доспехах: «Беша бо кони в личинах и в коярех кожаных и людье во ярыцех» ^[17] . С ним же связано и появление куяков — аналогов чешуи или бригантины, бытовавших в Московской Руси, но не получивших большого распространения. Известно, что доспех принимавшего участие в Куликовской битве Дмитрия Донского был пластинчатым, поскольку «был избит и язвен зело», однако идентифицировать его невозможно; можно лишь отметить, что, по сведению летописи, князь сражался в ряду с простыми воинами. Ко второй половине XV века относятся распространение кольчато-пластинчатых доспехов — бехтерцев и, вероятно, колонтарей, а немногим позднее — юшманов. В XVI—XVII веке кольчуги снова становятся основным доспехом. Причём на Руси кольчугой называли не любой кольчатый доспех, а лишь сделанные из простых колец, скреплённых, как правило, на гвоздь, плетения 1 к 4 или 1 к 6. Отдельно выделяли байданы из широких и плоских колец; и панцири — из мелких плоских колец, именно они были преобладающим типом кольчатого доспеха. С азиатским влиянием связано применение защитной одежды — тегиляев , которые использовались в XVI веке небогатыми людьми, или в сочетании с металлическим доспехом — богатыми. Однако правительство не поддерживало их использование ^[18] . Богатые люди могли позволить себе зерцало , полностью сделанное из нескольких скреплённых больших металлических пластин. Довольно часто применялись наручи , реже — бутурлыки и наколенники . ^{[12] [3]} В XVII веке, что связано с организацией полков нового строя к Русско-польской войне, стали использоваться латы, состоящие из кирасы с латной юбкой (полами), и, иногда — ожерелья . Поначалу латы импортировались из Европы, но вскоре же начали изготовляться на тульско-каширских заводах. ^[7] В описях Оружейной палаты упоминаются и латы московского дела ^[19] .

До второй половины XVI века основным типом шлемов, применяемых на Руси, были высокие сфероконические шеломы . Однако применялись и другие шлемы — мисюрки , колпаки . Многообразие используемых военных наголовий было очень велико и во многом связано с западноазиатской традицией вооружения. Под стать тегиляю была шапка бумажная . В XIV веке появились шишаки , которые отличались полусферической формой — позднее они, вместе с шапками железными , вытеснили шеломы. Шлемы могли дополняться элементами защиты. Например, ерихонки снабжались сразу назатыльником, наушами, козырьком и наносником, а, если принадлежали знатным людям, то богато украшались. В полках нового строя иногда использовали кабассеты или «шишаки». Однако вооружение зависело от возможностей конкретного человека, поэтому, если один мог позволить себе бехтерец поверх панциря и шелом поверх шишака, то другой довольствовался куяком и шапкой железной. ^{[12] [3]}

В XIV—XV веках в коннице получают распространение круглые щиты . Они достигали четверти человеческого роста и имели выпуклую или воронковидную форму. В начале XVI века они выходят из употребления. До конца XV века применялись и треугольные, двухскатные щиты. Вполне вероятно и применение кавалерийских торчей европейского типа до того же времени. С середины XIV века, как в коннице, так и в пехоте, применялись щиты с желобом — павезы . ^[3] Сохранились уникальные боевые щиты — тарчи , вероятно, немецкие, но они были крайне редки. С XV века артиллеристы для прикрытия нередко использовали большие, передвижные щиты — гуляй-города .

• Беляев И. Д. История военного дела от воцарения Романовых до Петра Великого. - 2nd ed. — М.: Книжный дом «Либроком», 2011. — 120 с. — Серия «Академия фундаментальных исследований: история». — ISBN 978-5-397-01909-5 . [Ориг. изд.: Беляев И. Д. О русском войске в царствование Михаила Феодоровича и после его, до преобразований, сделанных Петром Великим. М., 1846]
• Висковатов А. В. Историческое описание одежды и вооружения российских войск. — Ч. 1. — 2-е изд. — М.: Кучково поле, 2008. — 344 с.: ил. — ISBN 978-5-901679-20-3 .
• Волков В. А. Войны и войска Московского государства. - M .: Eksmo; Алгоритм, 2004. — 576 с. — Серия «Истоки». — ISBN 5-699-05914-8 .
• Кирпичников А. Н. Военное дело на Руси в XIII—XV вв. — Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1976. — 104 с.: ил.
• Скрынников Р. Г. На страже московских рубежей. — М.: Московский рабочий , 1986. — 336 с.: ил.

• Древне-русское вооружение // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. V.F. Novitsky [et al.]. - SPb. ; [ M. ]: Type. t-va I. D. Sytin , 1911-1915.